— Ладно, — Браун нетерпеливо потер ладони и поднялся с кровати, — не будем о грустном. Есть предложение: предлагаю прогуляться, оглядеться, а затем найти пару шлюшек посимпатичнее, и хорошенько расслабиться! Ну как?
— Идея мне нравится, — еще шире улыбнулся норманн.
*
Нордлиге больше напоминал Моргану родной Порт Виктория, за той лишь разницей, что фруктовые деревья и пальмы тут заменяли сосны и ели, а песчаный пляж — скалы и галька.
Мужчины обошли несколько аптек, но нигде не нужен был травник и даже дворник — в работниках нужны не было, отчего Лаури заметно помрачнел. Близился вечер, а потому то тут, то там стали зажигать фонари. Мальчишка-фонарщик ловко ставил раскладную лесенку, вскарабкивался на нее и зажигал огонек внутри стеклянного домика, который потом надежно закрывал. Возле одного столба он все же замялся — мешались ящики.
— Дем виль икке хъелпе мей? [1] — пискнул малец, поправляя явно великоватую отцовскую шапку, которая сползала на глаза.
Ниссен переглянулся с Брауном, который ни слова не понимал в норманнской речи, и кивнул на мальчишку.
— Надо помочь.
— Ну, так помогай, я тут причем? — фыркнул пират, явно раздосадованный отсутствием в городе хоть одного борделя, на что он успел посетовать раз эдак пять за все время.
— Вор о баэрэ? [2] — сейдман подхватил пару ящиков, оказавшимися пустыми, и двинулся в указанном мальчиком направлении. В небольшом закутке виднелась неприметная дверь и вывеска один-в-один точная копия намалеванных на досках ящиков эмблем. Мужчина поставил их к остальным, аккуратно сложенным башенками, прикидывая, сколько унесет за один раз.
— О, нашлась пропажа! — за спиной норманна раздался удивленный женский голос. Лаури резко развернулся и столкнулся взглядом с приятной, но уже немолодой дамой в одежде аптекаря. — Где же вы их нашли, любезный?
Она явно была неместной, потому что даже на Всеобщем она говорила с заметным мурлыкающим акцентом. В темных волосах, убранных в простую прическу, серебрились нитки седины, а в уголках карих глаз паутинкой собрались морщинки. Лаури учтиво поклонился женщине и указал в сторону центральной улицы, рассказывая, откуда взял ящики.
— А вы, юноша, часом в растениях не разбираетесь? — по пытливому взгляду стало, что мужчина ей приглянулся.
— Есть такое дело, — аптекарша уже без стеснения разглядывала Лаури, задерживаясь взглядом на шее, где виднелись кончики крыльев его татуировок. Ниссен машинально передернул плечами, поправляя ворот куртки. — Ищете травника?
— Жан-Жак, кажется, опять запил, а мне, ох, как нужны кое-какие травки, — покачала головой дама, не сводя с него взгляда, — Подработать не хотите?
Их милый разговор нарушил появившийся в проулке Морган, с грохотом скидывающий оставшиеся у столба ящики в кучу.
— Я уж думал, тебя тут насилуют, — гоготнул разминающий плечи пират, окидывая взглядом удивленную аптекаршу. — Идем, а то всех симпатичных разберут!
— О, да у вас и помощник имеется! — женщина добродушно улыбнулась, а пирата аж перекосило. — Молодой человек, не желаете заработать пару звонких мо…
— Нет, не желаю! Он тоже! — южанин проворно цапнул попутчика за локоть и скоро уволок шамана обратно, где мальчишка-фонарщик уже закончил свою работу и исчез, будто его и не было.
— Мортимер, что с тобой?! Она же мне работу предлагала! — норманн еле вырвался из цепких рук пирата.
— Запомни: лягушатники хуже каннибалов, видал, как она на тебя пялилась?
— Кто? — не понял Лаури, а Морган уже почти рысью шагал в сторону их трактира.
— Лягушатники! — рыкнул тот, — Французишки отбитые, дьявол их раздери. Она бы тебя подпрягла, а потом оприходовала и в котле сварила в декокте своем. Нельзя им доверять!
— Да что за чушь ты несешь?
— Поверь мне, старому морскому волку, я знаю, о чем говорю.
Ниссен скептически выгнул бровь и поджал губы.
А трактир сейчас был полной противоположностью себя с утра — народ всех мастей и сословий сидел на всех свободных местах, кроме дальних столов, кои были заняты специально для постояльцев. Морган кивнул трактирщику за стойкой, требуя промочить горло, и подтолкнул Лаури в спину.
Эль в высоких кружках принесла незнакомая девица, которая, по всей видимости, отсыпалась для работы в ночь сегодня утром. Она ловко управилась с тяжелыми посудинами и теперь вытирала руки о темный передник.
— Что, милашка, деньжат хочешь? — Морган смерил русоволосую норманнку оценивающим взглядом, а затем приобнял ее за талию, привлекая к себе. Разносчица мило улыбнулась и деликатно стряхнула с себя лапищу.
— Герр Стурссон сказал, вы справлялись о девочках на ночь, — девушка скрестила руки под пышной грудью, стреляя водянистыми глазками в сторону Лаури.
— А ты, разве, не работаешь? — Браун вновь попытался облапить талию девицы, но она бочком скользнула ближе к Ниссену, который, казалось, вообще не был заинтересован в этом вопросе.
— Разносчицей.
— Тепла и ласки? — вскинул бровь пират, обворожительно улыбаясь.
— Пива и снеди, — парировала норманнка, — Так что, мне предупреждать о вас?
— Конечно, сладкая, — в загорелых пальцах сверкнула монетка. Разносчица хотела уже выхватить ее из мужских рук, но Морган оказался проворнее, резко откидываясь на стуле назад, от чего девушка неловко качнулась вперед, буквально падая в его объятия. — Но сначала поцелуй.
Девица жадно глянула на золотую бляшку, а затем на улыбающегося мужчину и без колебаний прижалась к его губам. Ниссен из-за кружки наблюдал, как пират нежно оглаживает девушку по спине, пока она жмется к нему, а затем выхватывает честно заработанную монету и быстрым шагом возвращается к стойке.
— Не боишься, что она замужем? — южанин потянулся к своей кружке, не обращая внимания на слова сейдмана.
— Судя по тому, как она охотно «заработала», то вечером придет разгонять конкуренток, — мужчина поиграл бровями и сделал пару больших глотков.
Конкурентки, к слову, появились через четверть часа, а потому, большая часть публики заметно оживилась. Девушки были хороши, но, на вкус Моргана, бледноваты. Он успел соскучиться по знойным южным красоткам, чья кожа напоминала бронзу, а гибкость тела — виноградную лозу. Норманнки же были прекрасны и холодны, что сразу бросалось в глаза такому ценителю, как Браун. Пират пробежался по ним беглым взглядом, подмечая, с кем через какое-то время отправится наверх, Лаури же откровенно скучал.
— Эй, Снеговик, а сколько девиц ты можешь оприходовать за ночь? — не отрывая взгляда от девушек, бросил через плечо южанин.
— Не считаю нужным это обсуждать.
— Ну и хрен с тобой…
Одна из норманнок как раз закончила шептаться с разносчицей, которая кивком указала в сторону мужчин, и теперь направлялась в их сторону, покачивая бедрами. В платье с Континента она выглядела немного странно, либо Морган попросту отвык от всего этого за время выздоровления. Девица при ближайшем рассмотрении оказалась весьма недурна собой; с пышными золотисто-русыми волосами, собранными в сложную косу и крутыми бедрами, которые в сочетании с узкой талией заставляли остальных норманнов буквально шеи сворачивать. Упругая грудь была приподнята корсетом и скрыта полупрозрачной тканью, отчего ее соски были заметны на фоне молочной кожи, на хрупкие плечи жрица любви накинула теплую шаль, которой кокетливо прикрывала свое оружие и товар одновременно. Тонкая рука в массивных кольцах невесомо скользнула по плечам Брауна, оглаживая шею.
— Что это у нас здесь за красавцы? — голос ее был тягучим, словно патока. Пират перехватил женскую ладошку, целуя запястье. Девушка была хороша, он это сразу почувствовал — знала, что делать и как, потому что от одной только ее фразы у него сладко заныло в паху.
Но стоило ему поднять на нее взгляд, как внутри все перевернулось, убивая всю сладость момента на корню. Это была шлюха из Уббе, которая обслуживала его после удачной заварушки на подходе к Исбитканту и которой он не заплатил. Женщина пыталась привлечь внимание Лаури и что-то говорила ему на норманнском, сейдман же только улыбался, а вот Морган молился, чтобы она его не вспомнила.