— Твоя мать доверяла, — неожиданно выдал рыжий. По рукам сейдмана побежал холодок, — хотя, это мне далось непросто, Улла [60] оправдывала свое имя больше, чем кто-либо из ее тезок.
— Ты знал ее?
— Она научила меня всему, что я знаю, дружок, — снова улыбнулся Триаль. — А тебя я помню еще во-от таким.
Мужчина опустил раскрытую ладонь на уровень чуть ниже пояса.
Лау поморщился, силясь вспомнить Дамиана, но подобных «учеников» у его матери было очень много, особенно в детстве сейдмана. Чаще всего пришлые помогали ей с ребенком днем, а вечерами Улла Ниссен садилась за устеленный травами и кореньями стол и начинала рассказывать, а иногда и показывать. Мало кто выдерживал такой поток знаний, а потому они сменялись довольно часто. Триаля, отчего-то, сейдман не помнил, хоть ему и казалось до боли знакомо его лицо.
— Меня сейчас больше интересует, зачем тебе понадобилось в Альвион, — рыжий тонкими струйками выпустил дым из носа. — Ты ведь обязан хранить свое наследие.
— Зато отвечать я тебе не обязан…
— Ну-ну, не рычи, Волчонок, — хохотнул Дамиан, — просто я беспокоюсь, твой друг не так прост, как хочет казаться, а вот ТЫ — слишком доверчив.
Лау шумно выдохнул, потирая шею.
С берега потянуло соленой прохладой. Все же лето в Норвии было уже в своем пике, скоро могли зарядить проливные дожди, а там и до холодов рукой подать. Небо на севере начинало подергиваться сизыми тучами, укрывая закатное полотно темными лоскутами. Солнце почти скрылось за горизонтом, едва являя над фьордом последние лучи.
— Он попросил о помощи, — приврал норманн, разглядывая переливчатую бухту.
— Вот она, сейдманская безотказность, — вздохнул рыжий, вытряхивая трубку, обстукивая ее о балку. — Ну да ладно, это дело твое, просто держи ухо в остро. У меня здесь появились дела, поэтому уступлю вам свои места, но есть нюанс.
[50] — Грета, сучка! Я все равно сегодня нажрусь!
[51] — Тебе уже хватит, Свен. Поди, проспись
[52] — Не дошел.
[53] — Что?
[54] — Высокий рыжий мужчина. Нам сказали, что здесь есть. Он может нам помочь.
[55] — Зачем?
[56] — Он может знать, куда идет нужный нам корабль.
[57] — «Вздрогнем!» — краткий норманнский тост, которым обычно сопровождается любое принятие алкоголя. В древние времена означало дань уважения богам и покровителям, которые хранили род человека.
[58] — Эй, Лисий сын, это к тебе.
[59] — Кому это я там понадобился? М, Грета?
[60] — Ульфра — волчица
Морган еле плелся следом, на ходу почесываясь и растирая заспанное лицо. Выпитое вчера сейчас самым красочным образом отражалось на физиономии мистера Брауна, а сам лихой покоритель морей едва стоял на ногах. Лау же шел размеренным шагом, останавливаясь каждые несколько метров, чтобы спутник смог его нагнать.
— Ты можешь ползти несколько быстрее? Боюсь, мы так до Рагнарёка не управимся, — покачал головой норманн.
— Да хоть до ишачьей пасхи! — гаркнул не до конца протрезвевший пират, — Тут идти-то с гулькин хрен…
Идти было действительно недалеко, но вот скорость оставляла желать лучшего. Южанин глубоко вдохнул, выпячивая грудь колесом и встряхивая копной спутавшихся за ночь волос, на что сейдман обреченно закатил глаза и покачал головой.
Спустя еще несколько остановок, они действительно дошли до нужного им дока, где стоял пришвартованным быстроходный красавец о серебристых парусах, которые сейчас аккуратно были подвязаны на реях. Над мачтами гордо развевался синий стяг с мелкими узорами, которые из-за танца ткани не ветру сложно было разглядеть.
Лаури вскинул белесую голову вверх, прикрывая глаза ладонью от солнца. Небо было чистым и беспечным, но погода в этих краях обманчива — через час могло нагнать облаков и заморосить мелким дождем.
— Еще раз, как ты сказал, называется место, куда они плывут? — Морган, на удивление северянина, уже где-то раздобыл флягу и с неприкрытым удовольствием к ней прикладывался.
— Абайи Сан-Бенуа… Что-то я не вижу, чтобы они грузились, — норманн нервно закусил губу.
А ведь действительно, портовых работяг не было видно, да и матросов, которые обычно суетятся возле корабля, не наблюдалось. Мужчина еще раз вгляделся в латунные буквы на боку корабля. Все верно, Вивьен Шерри.
Послышался звук шагов по трапу.
— Вы от мсье Триаля? — мальчишка, не больше четырнадцати, должно быть юнга, выжидательно смотрел на будущих пассажиров своего судна. — Он предупредил, что его места могут занять.
Лаури покосился на скучающего Моргана и утвердительно кивнул. Морячок повторил его жест и махнул рукой, призывая следовать за ним.
Оказалось, что ждали только их. Прозорливый Дамиан даже доплатил капитану, чтобы нерадивых пассажиров не оставили на суше.
Как только корабль отшвартовался и закачался на свободой воде, Ниссен вспомнил, почему он так не любил ходить под парусом в юности — качка. В норманнском желудке медленно стал завязываться тугой узел, который спустя пару минут попросился наружу. Сейдман нехорошо побледнел и кинулся к резному борту корабля, чтобы в тот же миг избавиться от раннего завтрака. Морган бесшумно подошел со спины и перегнулся через перила, разглядывая, чем же таким там занят Ниссен.
— Блюешь? Ну блюй-блюй, тебе полезно, — смачный хлопок обрушился на несчастное плечо Лаури, который вновь содрогнулся от рвотного позыва. — Сан-Бенуа… Чет знакомое… Слышь, Снеговик? Где-то я это уже слышал, только, хоть убей, не помню, где.
Море было спокойным, серебрясь на солнце искрящейся чешуей бликов, прохладный ветерок приятно обдувал пиратское лицо и лишь стоны самозабвенно страдающего шамана отвлекали Моргана от размышлений, где же он слышал это название — Сан-Бенуа.
— А может, это порт такой? Вот, Посейдон мне свидетель, не помню.
— Нам же все равно нужно в Альвион, так на кой… вот дерьмо… — сейдман глубоко вздохнул, но это ему мало помогло.
— Ты, давай, не отвлекайся, — гоготнул южанин, скрещивая руки на груди и вдыхая морской воздух. Эх, ну и хорошо же!
До мужчины донесся сладковатый, еле уловимый аромат, заставивший его принюхаться. Запах тут же прочистил сознание, выводя Брауна из состояния перманентной полудремы. Знакомый приторно-терпкий шлейф, который он хорошо помнил с детства, приближался.
— Вспомнил, — пират обернулся на шелест шагов и замер.
Позади стоял отец-настоятель в длинной темно-серой рясе и несколько молоденьких мальчиков-послушников, у которых только-только проклюнулся пух над верхней губой.
— Это гребаный монастырь, — почти прошипел Морган, бледнея пятнами. Настоятель, заметив внимание со стороны новых пассажиров, приветливо заулыбался и двинулся в их сторону. Лау про себя отметил, что пират едва не вжимался в борт корабля.
— Добро пожаловать, благочестивые господа! Меня зовут отец Жозеф, — представился мужчина, чуть склоняясь в поклоне. Подкативший позыв не дал Нисену ответить на приветствие, а потому норманн виновато скривился и продолжил «общаться» с морем. — Ох, вижу, юноша, Вам не сладко. Возьмите, это настой полевой ржанки. Крайне действенная вещь!
Монах протянул застывшему пирату темно-зеленую склянку с эликсиром и вернулся к своим мальчикам.
— Только не говори, что этот рыжий урод тебя не предупредил с какими тараканами на корабле мы будем плыть?! — южанин болезненно ткнул в дрожащие руки бутыль, шипя словно обозленный кот.
— А что тут такого? — Лау еле сдержал очередной комок, делая небольшой глоток из склянки с настойкой. Моргана аж передернуло от вопроса.
— ДА ТЫ ВЗГЛЯНИ НА МЕНЯ! — взвизгнул южанин, тыча на себя указательными пальцами, — Я ж само воплощение греха и порока, если они не начнут вершить надо мной экзорцизмы ближе к вечеру — это будет чудо!
— Морган, не все священники это умеют. Чтоб б ты знал, экзорцизм подразумевает изгнание из хорошего человека тёмную сущность, а это вещь весьма сложная даже для обученных людей. К твоему счастью, на хорошего человека ты не похож, а значит спасать твою душу — пустая трата времени.