Меня будто поглотил плотный поток невидимой реки, унося прочь от поднявшейся суматохи и хаоса. Люди за компьютерами лихорадочно вводили коды доступа и отдавали распоряжения, пробуждая механизм базы. Я перевела взгляд на генерала и испытала неприятное жжение в груди, заметив, что он едва сдерживает гневный крик. Глаза налились кровью, на шее от напряжения проступила жилка. Сила помогла мне осознать, какую гамму эмоций он испытывал в данный момент: за гневом и яростью скрывалось отчаяние, страх перед очередным провалом, от которого рождалась злость. Замкнутый круг. Неудача потери Старкиллера все еще алела открытой раной на репутации и гордости.
— Они прорвались!
Из пелены облаков вырвалось несколько истребителей, они рассекали воздух острыми крыльями и осыпали друг друга лазерными выстрелами, держа курс непосредственно на нашу базу.
«Одна рана не способна сломать щит, она лишь засечка, подтверждающая пережитую битву. Моя задача — победить в этой битве, твоя — проложить к ней дорогу».
Видение Силы ослепило на мгновение ярким воспоминанием, что перенесло меня в прошлое, вернуло в шкуру израненной запуганной девушки, сжимающей копье. Когда я глотала страх и кровь, терпя ядовитое прикосновение лазерного лезвия на коже.
Мои шрамы. Мои тренировки. Мой долг.
Проложить путь к победе, стать щитом и жить болью до тех пор, пока она не обратится плодами победы.
— Они стреляют, стреляют!
Смерть приближалась, и люди видели ее силуэт, окаймленный горячим огнем плазмы. Волна ужаса прошлась по головам, я услышала безмолвный крик рабочего персонала сквозь Силу, который яркой искрой пробудил во мне безликого Алого Стража.
Быть щитом. Встречать огонь и не бояться.
Бросившись вперед, я остановилась перед генералом и его адъютантом, вытянув руки в останавливающем жесте. По жилам прошла теплая волна, скользнувшая по пальцам и сорвавшаяся с кончиков мощным потоком, который встретился с ослепительной вспышкой взрыва.
Можно с уверенностью сказать, что первый рабочий день в очередной раз начался с боли и ужаса.
Часть 2. «В бою и безумии»
Комментарий к Часть 2. «В бою и безумии»
Дорогие друзья, если заметите очепятки, буду рада вашим заметкам (ибо когда я редактировала, пребывала в пришибленном состоянии)! Приятного чтения:D
Часть 2. «В бою и безумии»
…кто-то же должен прикрывать и наши спины.
— Исключено! Ты только посмотри, что с ней сделали!
Когда тебе уже девятнадцать лет, ты привыкаешь отвечать за свои поступки и справляться с обидами и проблемами, сыплющимися на голову. После успешной сдачи тестов, я обучалась под руководством членов Алой Стражи, чтобы вступить в их ряды. Было трудно, временами накатывали истерики, хотелось махнуть на все рукой, но когда меня спрашивали, как идут дела, я утирала слезы и с улыбкой отвечала, что все хорошо. Мне будто становилось легче от собственных слов, я начинала верить, что усердный труд и нервные срывы окупятся в будущем.
Да уж, окупятся…
— Хватит! — Устав терпеть крики, я с вызовом посмотрела на мать и отчима, стоявших по разные стороны больничной койки, в которой я находилась.
Они обратили на меня удивленные взгляды, словно все это время я спала и не слышала, как они осыпают друг друга обвинениями. Точнее — в ярости пребывала мама, в то время как мужчина отчаянно пытался ее успокоить.
— Она права, хватит с меня…
— Но Вэйдис!..
— Что «Вэйдис»?! — Не удержалась я от крика, подняв перебинтованные руки, на которые мне страшно было смотреть. — Ты видишь, что они со мной сделали?! И это только первый рабочий день!
Глаза оказались на мокром месте, я едва удерживала слезы, поглядывая на белоснежные бинты, под которыми скрывалась обожженная плоть. Несмотря на количество обезболивающего, блуждающего по моим венам, боль не утихала, конечности напоминали оголенный нерв — малейшее движение вызывало отвратительные чувства.
— Можешь оставить нас?
Мама с негодованием посмотрела на мужа, напоминая львицу, готовую защищать детеныша до последнего вздоха. Но мужчина обратился к ней столь ласково и нежно, что невольно испугало ее и натолкнуло на мысль, что лучше не спорить. Она хотела возразить, сражалась с искушением бросить гневное слово, однако промолчала. Тяжко вздохнув, женщина сдалась. Мягко погладив меня по выбеленным растрепанным волосам, она напоследок осуждающе посмотрела на бывшего собеседника, прежде чем оставить нас наедине.
— Вэйдис, я понимаю, ты расстроена. Нет… ты в шоке, и я прекрасно осознаю, что ты чувствуешь. — Присев на край кровати, произнес отчим.