— Что, если бы я попросила тебя начать сегодня? — спрашивает Бэмби.
— Я бы отказался. Если бы ты сказала мне это десять минут назад, я бы отказал моему приятелю. Кто успел, тот и съел.
Мы снова пересекаем оживленную улицу и направляемся через парковку, примыкающую к автомастерской. Не останавливаясь, Бэмби входит через открытую стеклянную дверь и идет через гараж до задней стойки.
— Доброе утро, шеф, — кричит один из парней снизу. Вау, что за?..
— «Форд Мустанг Босс 429» 1969 года. Милааашка, — говорю я с сексуальным стоном, до которого меня доводят только красивые машины и женщины. Они в значительной степени оказывают одинаковое влияние на мои головы — на голову и головку.
После быстрого внешнего осмотра этой горячей цыпочки, я опираюсь локтями на стойку, в то время как Бэмби поворачивается спиной и снимает с себя рубашку, даря мне удовольствие лицезреть застежку ее кружевного бюстгальтера. Не доверяет, черт возьми. Она натягивает белую, запачканную машинным маслом рубашку и руками собирает свои длинные волосы в небрежный узел на макушке.
— Мне нравится твоя преданность, Джегз. И ты знаешь точную модель этого автомобиля. Она берет ключ в руку, поднимает ее в воздух и прищуривает свой здоровый глаз. — Что это?
Я смеюсь над простотой ее вопроса.
— Гаечный ключ, Бэмби.
— Ты нанят. А теперь убирайся отсюда. Встретимся завтра утром в восемь.
Я отталкиваюсь от прилавка и отдаю ей честь.
— Да, мэм.
Я не получаю от нее ни улыбки, ни слова «пока», но сейчас этого и следовало ожидать. Только мне хочется дружить с самым несчастным человеком в мире. Поэтому я ставлю себе задачу заставить эту женщину смеяться больше, чем она хмурится.
В ту секунду, когда я выхожу через не совсем звукоизолирующую входную дверь, слышу ее крик... звук, который, уверен, никогда бы не думал услышать.
— Ты знаешь, кто это был? Ты знаешь, кто его отец? Святое дерьмо, Хэл, это грандиозно!
Я вновь открываю дверь и просовываю голову в проем.
— Да, все верно, Бэмби, я — дерьмо, и ты это знаешь. Перестань притворяться, будто это не так.
Ее глаза округляются и со взглядом «вот дерьмо, ты все-таки услышал» она прислоняется к стене.
— Убирайся отсюда, увидимся завтра, — говорит она, прилагая все усилия, чтобы скрыть улыбку, которая так отчаянно хочет появиться на ее губах прямо сейчас. Видите, только я могу заставить улыбнуться самого несчастного человека в мире. Одно очко в пользу Джегза.
ГЛАВА 4
Пытаться попасть в собственную машину без Кэли, забрасывающей меня вопросами — это как выиграть в лотерею. Я знаю, что ни она, ни Танго не хотят, чтобы я возвращалась домой прямо сейчас, но в моих планах не значится бродяжничество. Эти двое наслаждаются таким образом жизни, но не я. Я люблю стабильность, люблю знать, где сегодня проведу ночь. Сегодня-завтра я найду кого-нибудь, кто заменит мне замки. К тому же, с учетом того, как Танго и Джегз отделали Лэндона на прошлой неделе, не думаю, что он захочет продолжать общение со мной.
Я все еще не могу осознать, как могла доверять Лэндону все это время. Мне просто хотелось иметь дом, мужа и детей — идеальную жизнь. А сейчас мне двадцать семь, и я в заднице, ну, или вроде того. У меня все еще есть работа и дом, но я ненавижу гложущее меня чувство вины.
Не успеваю отъехать даже на пару улиц, как мой телефон устраивает вибрационный шторм в держателе для стаканов. Я решаю, что отвечать не буду — пусть сработает голосовая почта, но ведь за первым последует еще десяток звонков и гадких голосовых сообщений.
— Да, Кэли, — медленно отвечаю я.
— Куда ты делась? Я думала, мы пойдем искать квартиру. И работу… мы забыли добавить это в твой список, потому что в ресторан ты вернуться уже не можешь. Лэндон ведь работает там поваром, — она вздыхает. — Так что, где ты?
Точно. Лэндон. Мне нельзя появляться в ресторане. Именно поэтому я притворяюсь больной всю неделю — не хочется звонить на работу и говорить, что увольняюсь. Я так устала, что не очень хорошо соображаю. Мне нужно поспать. Хочу целую ночь спокойного сна. Я даже не знаю, куда именно сейчас направляюсь.
— О, просто не хотела вас будить. Вы так крепко спали, я прямо удивилась, что же такое вас так могло утомить, — говорю я, и мой голос дрожит от насмешки.
— О, ты о сексе?
— Кэли!
— Секс. Секс. Секс. Ну, что сказать? Я просто никак не могу насытиться жезлом любви моего Танго. Мы сегодня попробовали несколько интересных позиций и воспользовались новыми секс-игрушками. А, кстати, как-то раз он взял свою зубную щетку…