Проходит мгновение, и мой желудок вздрагивает, когда он снимает маску.
Когда он медленно опускает ее, у меня в горле застревает вздох.
Это не Сэм.
Это Дэймон.
Его дядя.
— Я сделал это для тебя, — говорит он мне, произнося всего несколько безжизненных слов, оставляя меня в замешательстве.
— Что… — Я осекаюсь, но он качает головой.
— Сначала поешь. Тебе нужно немного питания.
— Дэймон. Что ты делаешь?
Он делает глубокий вдох, затем смотрит на меня сквозь ресницы. Я пытаюсь сдержать дрожь отвращения.
— Браслет - это просто мелочь, которую я украл у своего племянника, чтобы отвести от себя подозрения, — пробормотал он, глядя на меня.
Я и представить себе не могла, что моим преследователем окажется человек, который так близок мне и в то же время так незнаком.
Теперь все вспомнилось.
Он дал мне записку на Капри; он пришел на мое мероприятие и напугал меня, заставив осознать его присутствие как никогда раньше. Его вопрос на ток-шоу... Он был в каждом уголке моей жизни, а я даже не подозревала об этом.
Он был так близко ко мне, а я не понимала.
— Я даю тебе еду, Аврора. Что еще?
Его глаза такие пустые и бездонные, что просто ужасают.
— Ты... дашь еду… — Я осекаюсь, не зная, сработает ли он, если я произнесу имя Ремо, но я смотрю на его сгорбленную фигуру.
Его избитый вид, широкое тело, прислоненное к стене, заставляет желчь подниматься у меня в горле. Ремо не должен так выглядеть.
— Сколько времени прошло с тех пор, как я заснула?
Дэймон вздыхает, глядя на часы.
— Четыре часа, и он не хочет есть. Перевязывать его ради тебя - это уже перебор.
Мне хочется возразить, но я сдерживаюсь.
Я молча киваю, беру вилку и смотрю на спагетти, лежащие передо мной.
Я должна отказаться, я не должна ничего есть, вдруг он что-то туда подмешал. Я вообще не могу ему доверять. Но... я не могу. Абсолютно не могу.
— Всего несколько кусочков. Меня очень тошнит.
Дэймон поднимает на меня глаза. Его взгляд заставляет меня отпрянуть назад.
Я чувствую, как в желудке поднимается кислая волна, и крепче сжимаю стол. Я не знаю, что будет дальше.
— Ты, черт возьми, беременна ребенком этого ублюдка? — кричит Дэймон. Он быстро встает и швыряет свою тарелку в стену. Еда разлетается во все стороны, а тарелка разбивается об пол. Я вздрагиваю и закрываю глаза.
Что-то касается моей щеки, я вскрикиваю и отшатываюсь от этого. Открыв глаза, я вижу обеспокоенное лицо Дэймона. Он возвышается надо мной, опираясь рукой на стол.
Я чувствую себя слишком замкнутой. Как будто все вокруг меня закрывается.
Я не могу... дышать.
Я делаю короткие вдохи, но не могу. Я качаю головой, но Дэймон кивает и берет мою вилку. Он накручивает на вилку немного спагетти и пытается накормить меня. Я поджимаю губы и качаю головой.
— Ешь, Аврора. Ты заболеешь, если не сделаешь этого. Я могу дать тебе лекарство, чтобы избавиться от ребенка. Все в порядке. Мы можем жить счастливо без этого дьявольского ребенка в тебе.
Он продолжает запихивать мне в рот ложку спагетти, не обращая внимания на мои слезы и приступы паники. Кажется, он не замечает моей борьбы и того, что я хочу убежать. Он крепко сжимает мою челюсть и заставляет меня есть. Это отвратительно, и я не могу ничего сделать, чтобы остановить его.
Я принимаю все это, не отрывая глаз от бессознательной фигуры Ремо на полу. Слезы текут сильнее, чем когда-либо.
Как бы я хотела, чтобы это были не те обстоятельства.
Хотелось бы, чтобы кто-то услышал мои молитвы.
Хотелось бы, чтобы кто-то услышал мои крики.
Хотелось бы, чтобы любить было не так сложно.
Как бы я хотела поверить Ремо. Не сомневаясь в нем.
Глава 23
Я закрыла глаза и откинула голову назад, пытаясь думать, как вдруг до моих ушей донесся стон.
Дэймон снова запер меня в той же комнате, но на этот раз без Ремо. Он вышел за лекарствами, чтобы заставить меня "прервать беременность". Дэймон не хочет верить, что это был не ребенок, но от его прикосновений, от его присутствия и от этого места меня тошнит.
Я вздрагиваю, мой взгляд мгновенно устремляется к двери, а сердцебиение учащается.
Пожалуйста, пусть это будет Ремо.
Пусть Ремо не знает, где мы и почему я дрожу в этой темной комнате, изо всех сил стараясь, чтобы воспоминания не вызвали у меня приступ тревоги.
Я перестаю дышать, снова прислушиваясь к этому звуку, болезненному стону.
В ожидании я сжимаю руки в кулаки и задерживаю дыхание.
Проходит секунда.
Потом еще одна.
И тут я начинаю терять надежду.
Раздается еще один стон, и я срываюсь с места на полу и бегу к двери. Я нажимаю на ручку и обнаруживаю, что она открыта. Я стараюсь не расплакаться от радости. Я выбегаю из комнаты и смотрю направо, где в последний раз видела Ремо. Он моргает и оглядывается по сторонам.
Я дышу все быстрее и быстрее, не зная, как реагировать, кроме того, что хочу упасть в его объятия.
— Ремо, — задыхаюсь я, слезы текут по моему лицу, и я стараюсь не упасть на пол.
Он поворачивает голову в мою сторону, и его взгляд падает на меня. Они слегка расширяются, когда он оглядывает мое покрытое синяками тело, вероятно, изучая следы вокруг челюсти от того, как безжалостно Дэймон держал меня, и поцарапанные колени под разорванным подолом моего платья.
Его глаза темнеют. Я чувствую напряжение в его теле, когда он медленно садится, его руки все еще связаны за спиной, а челюсть работает. Его дыхание неровное, вероятно, от боли, но все, на чем я могу сосредоточиться, - это большой мускулистый мужчина передо мной. Мой муж. Мне было так страшно, пока он был без сознания.
Жизнь возвращается в мои кости, и мое тело гудит в знак признания. Я чувствую, как по кончикам пальцев пробегает электричество, мое тело тянет меня к нему.
Я не могла больше терпеть, и не знаю, что бы я делала, если бы он не очнулся.
— Ремо.
С губ срывается хныканье, когда я медленно делаю последние несколько шагов к нему, падаю на колени и обхватываю его шею руками.
Рыдания сотрясают мое тело, когда я притягиваю его ближе.
Они рвутся из моей груди, сердце плачет вместе со мной, пока я пытаюсь сохранить рассудок в этом месте.
Его крупное тело образует большой барьер, который, как я знаю, защитит меня от мира и его ужасов. Он мой муж. Мой защитник, и в моем сердце нет ничего, кроме любви к нему.
Я качаю головой, сжимая его руки, но не могу найти в себе силы сделать что-то еще, кроме как обнять его и найти в нем утешение.
Когда меня похитили в первый раз, у меня уже не было ни надежды, ни желания жить, и все же сегодня, в этот момент, у меня есть он.
Я чувствую, как рыдания убивают часть меня, когда я прижимаюсь к Ремо. Я сошла с ума от любви.
— Аврора.
Голос Ремо хриплый. Только тогда я вспоминаю, что у него связаны руки, и я должна дать ему воды.
Отпустив его, я достаю скальпель, который спрятала в кармане его брюк, и разрезаю туго натянутую веревку; при этом по моему лицу текут слезы. Я пытаюсь вытереть их, чтобы видеть яснее, но они все прибывают и прибывают.