Двое последних колеблются. Они смотрят друг на друга, затем поднимают свои мачете и одновременно идут на меня.
Слабая боль от пулевых ранений заставляет меня вздрогнуть, но не настолько, чтобы остановиться, и это зрелище не оставляет меня в покое. Вместо этого, когда они набирают скорость, подбегая ко мне, я ухмыляюсь. Кровь стекает по моему лицу, и одежда намокла от нее.
— Последний из двух,
Дэймон, — смеюсь я, когда они оба
замахиваются на меня, по одному с каждой стороны.
Я уворачиваюсь, перерезая им лодыжки, а затем бью их по задницам.
Один снова поднимает мачете, но я отбиваю оружие, а затем наступаю на его раненую ногу. Он кричит, а потом теряет сознание.
Я поднимаю голову, и мои безумные глаза встречаются с глазами Дэймона. Поляна между нами заполнена кровью и мертвыми телами.
Я стою на одном конце, а Дэймон - на другом.
Я подхожу к нему медленными шагами, все еще ухмыляясь, вытираю кровь рукавом и размазываю ее по щеке.
— Я даже брошу это мачете ради тебя.
Я разжимаю кулак, и клинок падает на землю. Мои преследующие шаги затихают. Я слегка наклоняю голову, и широкая улыбка растягивает мои губы.
— Поторопись,
Дэймон. Мне нужно позаботиться о жене, — уговариваю я.
Дэймон бежит ко мне и наносит первый удар, но я отступаю назад, и он промахивается. Он бросается на меня, делая одну слабую попытку за другой.
Я уклоняюсь от них, но не бью его, чтобы утомить, чтобы он прочувствовал каждый момент пыток, которым я буду подвергать его позже.
Он трогал Аврору. Он использовал свои грязные руки, чтобы причинить ей боль, поставить на ней клеймо, и он не уйдет без последствий.
Как раз в тот момент, когда он пытается нанести мне последний удар, я слышу знакомый рев хорошо знакомой мне машины.
Ухмылка кривит мой рот. Я обнажаю зубы, прекрасно осознавая, какой отвратительный образ я сейчас представляю.
— Время вышло.
С этими словами я наношу последний жестокий удар по его лицу, от которого он падает без сознания, но не умирает.
Машина останавливается, и Хелиа вылезает из нее. Его глубокие изумрудные глаза смотрят на меня, а на лице появляется ухмылка.
— Отлично выглядите, господин, — присвистывает он, а затем его взгляд устремляется прямо за мной.
Не может быть, чтобы Аврора проспала все это. Она все еще слишком параноидальна, да и спит она некрепко. Я оглядываюсь через плечо. Она стоит с одеялом, обернутым вокруг нее и закрывающим нижнюю половину лица, и смотрит на меня.
Ее глаза перебегают на Хелиа, затем она снова смотрит на меня, отпрыгивает от дверного проема и бежит прямо в мои объятия. Я не обнимаю ее в ответ, потому что на моих руках кровь.
— Обними меня, Ремо. Мне все равно. Обними меня прямо сейчас.
Ее приглушенные слова сбивают меня с толку, но я медленно обхватываю ее руками.
Я крепче прижимаю ее к себе, и она вздыхает.
Я поднимаю глаза на Хелиа, а он смотрит на небо и ухмыляется.
— Ты погубил меня, Ремо. Ты погубил меня самым лучшим образом.
Ее шепот тихий, но мне удается его расслышать.
— Как ты смеешь заставлять меня
хотеть тебя в таком состоянии, с кровью моего преследователя на твоем теле? Как ты смеешь заставлять меня любить тебя так сильно, что я чувствую себя счастливой от того, что ты сделал это для меня? Как ты посмел превратить мою сладкую любовь в нечто грязное, но глубокое и сильное?
Ее слова не только дают мне ответ, но и говорят о том, что чувствует Аврора.
Должно быть, ей тяжело и непонятно принимать меня таким, какой я есть, но я ничего не могу сделать, чтобы изменить эту часть себя.
— Я люблю тебя и твои больные манеры, Ремо.
Она откидывается назад, ее взгляд устремлен на мои руки, когда она поднимает их между нами. Кровь на них высыхает, окрашивая мои руки.
— В них столько жестокости, и все же я верю, что они защитят меня.
Ее голос хриплый.
Она вытирает мое лицо и губы одеялом, а затем кивает, убедившись, что мое лицо чистое.
Ее глаза поднимаются к моим, и любовь в них почти ослепляет меня. Я хватаю ее за шею и прижимаю ее губы к своим. К черту кровь на моих руках. К черту Дэймона у моих ног или Хелиа, стоящего рядом. Единственное, что сейчас имеет значение, - это то, что моя жена приняла меня.
Она приняла ту любовь, которую я могу предложить, и я не могу быть более счастливым человеком сейчас.
Она откинулась назад, ее глаза полны любви и доверия ко мне. Я должен защищать ею всем, что у меня есть. Я столько раз чуть не потерял ее из-за своих собственных глупых решений.
— Ладно, хватит. Нам нужно выбираться отсюда, чтобы я мог исправить этот беспорядок, а вы оба могли пройти осмотр у врача, — прерывает нас Хелиа.
Взяв ее за руку, я иду к машине Хелии.
Рядом с темно-зеленым "Porsche" Хелиа стоит черная "Audi" Дэймона. Без номерного знака. Конечно, черт возьми. Справа стоит машина скорой помощи, но кроме ярких фар "Porsche" Хелиа я вижу только деревья и зелень.
Аврора крепче сжимает мою руку, оглядываясь по сторонам, но невооруженным глазом ничего не видно. Слишком темно.
— Пойдем.
Притянув Аврору ближе к себе, я открываю ей заднюю дверь, и она проскальзывает внутрь, прежде чем я ее закрываю. Обойдя машину, я сажусь на пассажирское сиденье, пока Хелиа быстро возвращается в коттедж.
Через несколько минут он возвращается со злобной ухмылкой на лице, и я понимаю, что он сделал.
Он обезвредил Дэймона и обеспечил его безопасность. После того как он доставит нас домой в Лондон, он вернется сюда, а затем отвезет Дэймона в свой дом на окраине города.
Хелиа заходит внутрь, потирает руки и улыбается. — Готова, Аврора?
Глава 25
В машине царит тишина, и вскоре после того, как мы выезжаем на дорогу, Аврора снова засыпает.
— Ты, черт возьми, и так долго не спал, — говорю я Хелиа.
Он смеется, качая головой.
— Пришлось убедиться, что мой боец еще может сражаться.
Я смотрю на него и сужаю глаза. Он подвергает риску не только мою безопасность, но и безопасность Авроры.
— Успокойтесь, босс. В Лондоне были пробки. Вы хотели, чтобы я прилетел на частном самолете, чтобы избежать пробок? А как насчет вертолета?
Я откинул голову на подголовник и уставился на пустую дорогу.
— Ты оставил Венецию одну?
Он качает головой. — Сказал ей оставаться в доме и проследил, чтобы охрана знала, что в дом никого нельзя пускать. Особенно Ивана и Камиллу, которые звонили на домашний телефон.
Я закрываю глаза, делая глубокий вдох.
— Не делай грустный вид. Я оставил им небольшую записку с благодарностью за то, что они были так просты.
Когда я не прошу его рассказать подробнее, он громко и резко вздыхает.
— Ладно, раз уж тебе так интересно знать, я оставил записку, что через несколько дней их счета могут заморозить, если они не снимут наличные. Банк считает, что это мошеннические деньги, потому что средства были переведены так быстро. Знаешь, ведь ты не оставил доказательств того, что у тебя было наследство от твоего деда и его винной компании.