Мне нужно уйти… от этого монстра.
Мне нужно, чтобы он… оставил… меня в покое.
От резкого рывка мое тело падает назад. Мои ноги соскальзывают с края лестницы, и я падаю. Воздух взвихривается вокруг меня, а затем в моем теле вспыхивает боль. Каждый шаг по бетону — это еще один всплеск боли. Мое тело кувыркается и падает вниз по ступенькам. Мои ребра трещат, и воздух высасывается из легких.
Я пытаюсь закричать, но не могу.
Я падаю на дно, и мое зрение ослабевает. Энергия покидает мое тело, и я лежу без сил.
Мои глаза слегка приоткрываются, и по лицу скатывается маленькая слезинка. Сквозь размытое пятно я вижу отца на вершине лестницы. Затем меня поглощает тьма.
Глава 10
Когда я открываю глаза, то понимаю, что лежу боком на полу у подножия лестницы.
Медленно поднимаю голову и держу ее в руках, так как голова кружится.
Что случилось?
Когда я смотрю вниз, то вижу кровь.
Чья это кровь?
Она не может быть моей. Нет.
Конечно, это…
Еще одна резкая боль пронзает мою голову, и я вздрагиваю. Я медленно опускаюсь на колени, затем держусь за стену, чтобы подняться. Ребра болят, и каждый вдох требует усилий. Я смотрю вниз. Мои белые брюки испачканы и окровавлены, а сумка и ее содержимое разбросаны по лестничной площадке. Я поднимаю взгляд на вершину лестницы, и все возвращается ко мне.
Прижавшись лбом к прохладной стене, я сдерживаю слезы.
Я сдерживаю душераздирающие рыдания, которые пытаются вырваться наружу.
Как он мог так поступить со мной?
Из-за такой материалистической вещи?
Он столкнул свою дочь с лестницы. Он столкнул меня с лестницы.
Вытирая выступившие слезы, я снимаю туфли на каблуках и опускаюсь на колени, чтобы собрать содержимое сумочки. Я осторожно перекидываю ее через плечо и медленно начинаю спускаться по лестнице. К счастью, я работаю на седьмом этаже, и путь до первого этажа не займет много времени, но боль, отдающаяся во всем теле, не дает сделать шаг.
Когда я дохожу до пятого этажа, я сдаюсь. Этого не выдержать.
Опустившись на ступеньку, я делаю глубокий вдох.
Успокаиваюсь.
Все хорошо.
Но слезы текут по моему лицу. Я не могу их остановить.
Я не в порядке.
Как будто каждый раз, когда я думаю, что есть что-то, чему стоит радоваться, чему стоит улыбаться, Вселенная решает, что пришло время проверить меня еще раз. Я не хочу проходить испытания. Я не хочу больше участвовать в этих битвах.
Поднявшись через несколько минут, я наконец-то дохожу до гаража и сажусь в машину. Бросив сумку на пассажирское сиденье, я завожу машину и выезжаю. Не зная места назначения, не зная, что меня может ждать, и не зная, будет ли кто-нибудь меня преследовать.
Мне все равно.
Мне нужен Ремо.
Мне нужно, чтобы он просто обнял меня и сказал, что все будет хорошо. Что он останется.
Он не оставит меня.
Как только я подъезжаю к его дому, я паркую машину и выхожу из нее, поднимаясь на лифте из гаража прямо на его этаж. Когда двери лифта закрываются и я вижу свое лицо, на глаза наворачиваются еще большие слезы. Я не похожа на Аврору.
Я не похожа на… себя.
Я выгляжу разбитой.
Я выгляжу уставшей.
Я выгляжу так, будто не хочу жить.
Нет. Я хочу жить.
Как я смогу испытать любовь? Счастье? Мои друзья будут скучать по мне, а я…
У меня вырывается сдавленный всхлип, но я зажимаю рот рукой и останавливаю его.
Нет.
Будь сильной, Аврора.
Ты уже боролась, пережила столько всего.
С тобой все будет хорошо. Все будет хорошо.
Двери лифта открываются, и я вижу, как Амина откусывает от своего сэндвича с багетом. Она поднимает взгляд, и ее глаза расширяются. Она роняет бутерброд на стол перед собой.
Я слабо улыбаюсь ей и качаю головой. Она останавливается, спеша ко мне.
— Миссис Кэйн, с вами все в порядке? — Ее обеспокоенные глаза не отрываются от меня, пока я, прихрамывая, иду к кабинету Ремо.
Я ничего не отвечаю, и у меня нет сил даже на то, чтобы чувствовать себя плохо. Комок в горле и боль в груди мешают мне что-либо сделать.
— Он там. Сейчас время обеда, так что он будет только есть. Я уберу его расписание на день, — говорит она, и я не останавливаю ее.
Нажав на ручку, я медленно вхожу внутрь, держа в руках туфли на каблуках и сумочку.
Ремо ест какой-то стейк. Он откусывает кусочек, его глаза скользят по мне, а потом он просто… останавливается.
Наступает мгновение тишины, мы оба застываем на месте.