— Что?
Я качаю головой, проводя рукой по его груди. — Ты выглядишь красавчиком, муж.
Его брови поднимаются, и на лице появляется медленная ухмылка. — Правда?
Я киваю.
Он наклоняется, касаясь губами моего уха, и бормочет: — Хочешь получить награду за то, что была такой хорошей девочкой сегодня вечером?
Прикусив губу, я снова киваю, устремив взгляд только на него, на минуту забыв обо всем вокруг. Я так хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, поцеловал меня сегодня, но он все отрицал, говоря, что я должна быть хорошей и сначала пройти через это мероприятие. Он хотел, чтобы я старалась изо всех сил, но теперь, когда все уже близко к завершению, он мне нужен. Беременность повысила уровень моих гормонов, и я постоянно хочу Ремо.
— Да, пожалуйста, — умоляюще произношу я тоненьким голоском.
Ремо наклоняется и нежно целует меня в щеку, челюсть и за ухом, заставляя хихикать.
Взяв меня за руку, Ремо ведет меня в небольшую темную кладовую, заставляя хихикать.
— Тихо, тихо, любимая.
Я прикусываю губу, когда вижу лукавый блеск в глазах Ремо.
— С днем рождения!
Венеция смеется, поднося руки ко рту, оглядывая сад и рассматривая украшения, которые мы для нее приготовили.
Я нахожусь на последней неделе беременности, и, когда Венеции исполнилось двадцать лет, мы с Ремо устроили для нее вечеринку, несмотря на то, что Ремо не хотел этого делать из-за сроков.
— О Боже! — вздыхает она. Она обводит взглядом комнату, рассматривая всех присутствующих, но когда ее глаза останавливаются на мне, она бежит ко мне и обнимает меня.
— Осторожно, Венеция, — предупреждает Ремо, но она только визжит и обнимает меня еще крепче, заставляя улыбнуться.
— С двадцатым днем рождения, Венеция.
Она отстраняется от меня, сияя. — Я знаю, что это была твоя идея, несмотря на сильную беременность. Мы могли бы праздновать допоздна.
Я качаю головой. — Нет, все в полном порядке. Ты же знаешь, я люблю такие вещи.
— Да… С днем рождения. Отпустите ее.
Венеция закатывает глаза на Ремо, а потом идет встречать остальных, которых не так много, поскольку Венеция не хотела устраивать грандиозную вечеринку. Она очень замкнута в своей жизни, и мы с Ремо это уважали.
Позже тем вечером, когда небо потемнело и все ушли, мои крики боли и панические крики Ремо заполнили ночь. На следующее утро я держала на руках прекрасную девочку, чьи темные глаза были похожи на глаза моего мужа. Остальные черты лица были полностью моими.
— Ты маленькая нарушительница спокойствия. Ты не давала нам спать всю ночь, — пробормотала Венеция, а затем зевнула, держа ее на руках.
Лавиния Кэйн.
Наша маленькая принцесса.
Ремо целует меня в лоб, а я медленно закрываю глаза после долгих родов. Наконец-то я могу отдохнуть, зная, что моя дочь в безопасности и здорова, зная, что наш защитник, мой муж, рядом с нами.
— Отдохни немного, Аврора. Я прослежу, чтобы Венеция не храпела слишком громко, — говорит Ремо, убирая волосы с моего лба.
— Эй!
Я смеюсь над обиженным выражением лица Венеции и перевожу взгляд на Ремо, который смотрит на свою дочь с любовью, как на меня.
Я опускаю глаза, довольная тем, что у Лавинии будет отец, который никому не позволит причинить ей вред. В Ремо я нашла любовь, а в нем — то, что наш сладкий обман превратился в реальность.
— Аврора? — мягко говорит Ремо.
Я хмыкаю в ответ.
— Мой сладкий обман, я никогда не пожалею, что оставил тебя.
На моем лице расцветает самая большая улыбка.
Жизнь подарила мне цветок под названием любовь, который Ремо поливал до тех пор, пока он не расцвел, а затем укрыл облаками, чтобы защитить меня, и послал ветры, чтобы я оставалась сильной.
Конец