Здоровенная бестия, внушающая абстрактное уважение даже одними только своими размерами, глянула в сторону съёжившейся от неожиданности ведьмы глазом с вертикальным зрачком и шаловливо пыхнула из ноздрей дымом. Затем пошла неуловимым маревом - и вот перед Селиной снова возникла обычная длинноногая девчонка.
- Оделась бы уж, бесстыдница, коль человеком прикинулась, - уже исцелившаяся от увечий ламия бодро прицокала сюда на своих четырёх копытцах.
- Привет, ма, - девица хихикнула и как ни в чём ни бывало помахала ручкой.
- Или эльфой? - приценилась Верайль взглядом. - И какая же ты настоящая?
Девица на удивление ловко крутанулась на одной ноге вокруг себя. Миг, и она уже осматривала объявившееся на ней короткое платьице-одно-название драгоценного зелёного с золотом шёлка.
- Ну знаешь, - фыркнула еле сдерживающая улыбку Селина. - В этом недоразумении ты смотришься ещё более развратной, чем совсем без него.
Улыбаться ведьме было от чего. Не столько от того, что удивительным образом слившяся воедино кровь четырёх рас дала столь блестящий результат - вон какая красотулечка попой вертит, пытаясь рассмотреть себя сзади. А скорее от того, что все четыре девицы и сознанием стали единым целым - и судя по всему, ни малейшего неудобства от того не испытывали. Правда, нааверняка и ветра в голове вчетверо больше стало.
- Интересное дело, - хмыкнула девица. - Я помню все свои четыре прежних жизни, но ничего в голове не перепутывается, словно так и надо.
Верайль со своего места прекрасно видела все сделанные на пробу превращения девицы, и поинтересовалась - какая же та настоящая? Правда, несколько сконфузилась, заслышав ответ, что в любом виде настоящая и есть.
- Даже такая, - проплыл в воздухе весьма знакомый голосок, и Селина едва не захлопала от восторга в ладоши - рядом стояли и настороженно взирали друг на дружку две одинаковые Верайль.
- По-моему, это ты, - однако соседка той, на которую довольно-таки неуверенно указала женская рука, рассмеялась серебристым колокольчиком и снова вернулась к выбранной собою форме.
То бишь девицы несколько эльфийских стройных пропорций.
- Ладно, давайте уходить, - ламия опомнилась первой. - Кстати, как бы нам тебя назвать?
- Не пыжись, маменька, - язвительно отозвалась та и хозяйственно привесила на пояс ножны с кинжалом. - Пусть он даст мне имя.
Затем она полюбовалась на невесть каким образом вновь оказавшееся на пальчике витое кольцо и вздохнула.
- Прежняя Тэлль как попой чуяла - обручальным станет. И вот, словно в эльфийский колодец глядела.
Верайль и Селина переглянулись. С ума спрыгнуть можно - необъяснимым образом удалось едва ли не лучше, чем они и задумывали! Чадушко унаследовало от прежних рас всё, что только можно было. Переплавило в себе, и теперь прямо тебе полубогиня какая-то. Но выглядит и пахнет довольно миленько…
- Как я смогу помочь вернуть чернокнижника - не знаю. Но что я горы сверну на этом пути, в том клянусь, - призналась девица.
Она заглянула в опустевшую совсем могилу - на дне лишь тускло блестела серебряная пряжка. Под давящим взглядом яма засыпалась грунтом, и чёрный осколок камня с залихватским хрустом воткнулся последним. Всё стало как было, лишь магией от этого места теперь даже и не пахло. А новоявленная волшебница задумчиво посмотрела на осторожно подбирающуюся к её босой пяточке тень стража.
- Уймись, барон. Можешь, конечно, поскучать у этого места… - она призадумалась и щёлкнула пальцами. - Но можешь и пригодиться.
Ведьма с ламией переглянулись и одобрительно кивнули. Шустро соображает девонька. Опыта и умений, правда, не хватает - но то дело наживное.
- В кольцо спрячь его, - Верайль указала пальцем на мягко переливающийся светом ободок металла.
Вдвоём обе старшие волшебницы быстро растолковали своей то ли дочери, то ли Падший знает кому, что тут и как. То ли девица и впрямь обладала незаурядным даром, то ли и впрямь оказалась далеко не дурёхой - но довольно быстро ей удалось заключить отчаянно трепыхающуюся и удирающую тень в кольцо.
Справедливости ради стоит признать, что при виде этого зрелища обретающийся в сторонке Жулик трясся как овечий хвост. Чует, чует вражина, что однажды и его могут так… однако девица не стала издеваться над честным демоном. Лишь поманила пальчиком поближе - а потом с таким аппетитным хрустом врезала тому по физиономии, что бедняга даже трезубец свой потерял.
- Признаёшь хозяйскую руку?
- Тяжёлая, - покладисто кивнул расплющенный по скале Жулик, и с уже постепенно переходящей в привычку сноровкой растёр по харе сопли кровавого огня.
Селина внимательно, с обстоятельностью настоящей сельской ведьмы осмотрелась - ничего ли не забыто или упущено? Заставила Жулика подобрать оставшиеся от девиц одежды. Правда, полосу драгоценного шёлка отобрала и протянула ламии. Та снова заартачилась было, уж в этом отношении она оказалась куда упрямее Ариэлы. Однако мысль о том, что это единственная и любимая одежда дочери, быстро перевесила остальные соображения.
- А здорово, мам, - завязавшая ей повязку новенькая окинула Верайль лукавым взором. - В ней ты ещё более сооблазнительная, голая и развратная, чем без неё.
Удивительно, но три девицы смеялись. Видимо, все страшные и великие события этой ночи настолько опустошили их, что даже для удивления места не осталось. И смех - это единственное, что им оставалось…
В полночном небе за округлившейся от испуга луной гнался посеребрённый её светом дракон. Вернее, дракоша - попавшейся по пути и благоразумно уступившей дорогу ушастой сове то древние инстинкты подсказали сразу. В принципе, съесть не должна бы… хотя, бывает, что и тигрицы забавы ради на мышей охотятся… потому пернатая ночная охотница не стала испытывать судьбу и круто спикировала к проплывающим внизу древесным кронам.
Однако, шаловливой и отчего-то весёлой дракоше, как справедливо приметила сова, ловить её вовсе и не потребовалось. Оказалось достаточным глянуть на ту особым, забытым даже в самых старых легендах взглядом, как с трепыхающимся от страха сердечком птица сама взмыла вверх и опустилась летящей великанше на словно отлитую из серебряных чешуек спину.
Тут оказалось тепло, вовсе не ветрено и как-то даже уютно. Правда, обнаружились две колдуньи непонятного роду-племени, но их она не боялась совершенно - уж эти её не тронут. Уважают отчего-то… мгновенно нахохлившаяся сова сердито щёлкнула клювом, едва какой-то поганый демон вознамерился протянуть к ней лапищу.
- Смотри, тоже в морду двинет, - улыбнулась вольготно разлёгшаяся на драконьей спине Селина. Волосы давно растрепались и стали колтуном, но приводить себя в порядок ведьме было абсолютно лень.
- Да вроде не должна, с их светлостью маркизом вроде уж родства никоим боком, - проворчал Жулик, однако на всякий случай свои поползновения прекратил.
И даже отодвинулся подальше. Кто их знает, этих женщин? Всё у них не как у людей - и даже не как у порядочных демонов. Вон, даже у этой, ужас какие когтищи. А клювище тоже подстать - ежели, к примеру, харю таким раскровянит, куда хлеще чем кулаком выйдет. Опять придётся к хозяйке ползти, магию клянчить… и расстояние между ним и птицей увеличилось опять.
- Дочь, а зачем тебе эта птаха? - задумчиво наблюдающая за быстро уплывающими назад землями Верайль непочтительно постучала ладонью по драконьей шкуре под собой.
Ответ пришёл сразу - и довольно неожиданным образом. Просто у всех отчего-то всплыла вдруг в головах мысль, что серебристых каменных сов в родном для маменьки мире не водится. А эта мало того, что сама по себе милашка, так ещё и вот-вот шесть пятнистых яичек принесёт - вон как животик под перьями топорщится.
И обращённые на сову женские взгляды по вполне понятной причине потеплели. Жулик, правда, страдальчески пытался отворчаться, когда его назначили в довесок ко всему ещё и главным смотрителем пташни их сиятельства - но один только вид лениво сжатой в кулачок ладошки Селины живо отбил у демона всякую охоту своевольничать.