- Вы бывали здесь раньше?
“Да, бабушка вышла здесь замуж”, - пробормотала она. “Я почти ничего не видела, кроме внутренней части отеля. Мы с Фениксом пытались улизнуть, но каждый раз нас ловили.
Я усмехнулась, пытаясь представить это. - Твой отец не приставил к тебе охрану?
Я слышал о свадьбе ее бабушки, которая связывала ее с одной из старейших английских семей. Герцоги Глазго. Мир сравнивал их пару с парой Грейс Келли и принцем Монако, хотя и на гораздо более позднем этапе жизни.
“ Бабушка возражает против охраны. Меня это не удивило. Ее бабушка была одной из самых знаменитых голливудских легенд своего времени, и ни для кого не было секретом, что с самого начала она не одобряла брак своей дочери с Ромеро. Ее семья насчитывала два поколения и считалась голливудской королевской семьей, поэтому она быстро отвергла его и его связь с преступным миром. И кто мог бы обвинить дракона в яростном стремлении защитить?
Это была одна вещь, которую, казалось, никто не понимал, - власть, которую теперь голландка из Глазго имела над Ромеро. Она контролировала богатство своих внучат и их жизни. Вероятно, это было хорошо, потому что в противном случае старик мог бы использовать их богатство для погашения долгов в результате глупых деловых маневров.
- Так мы будем у тебя только вдвоем? - снова спросила она.
Мои губы дрогнули. - Да, только мы.
-Хорошо.
“Правда?” Она кивнула, широко улыбаясь. “Почему это хорошо?”
Она закатила глаза, в них светилось озорство. - Потому что я хочу больше секса.
Ее голос звучал уверенно, но румянец разлился по ее кремовой коже, и я не смог сдержать ухмылки, как подросток, которому вот-вот повезет. Для этого я мог бы просто ехать чуть быстрее, чтобы вернуться в Париж.
Из динамика машины полилась песня в стиле кантри, и Рейна подпевала ей, ее голос был мягким и мелодичным.
Сдерживаемое напряжение покинуло меня, когда она скрестила ноги, соблазняя меня остановиться и овладеть ею снова. Я был жадным ублюдком. Мне нужно было не только ее тело, но и ее тихие стоны, ее полные любви глаза и ее слова.
Она обнажила еще больше своих гладких бедер, и мое сердцебиение запульсировало в моем члене. Теперь я знал каждый изгиб и впадинку наизусть, и мысленный образ горел в моем мозгу. У Рейны было самое горячее маленькое тело, созданное для греха, но именно ее глаза — мягкие и невинные — и ее сердце пронзили дыру в моей груди.
Одна мысль о том, что она когда-либо так смотрела на кого-то еще, обожгла мне горло и оставила кислый привкус во рту.
Она была моей. Ее смех, ее страхи, ее печаль и ее радость. Каждый дюйм ее тела, сердца и души был для меня, так же как каждая частичка меня была для нее.
И я бы развязал войну против любого, кто посмел бы отнять ее у меня.
49
РЕЙНА
Я
я пробыл в его квартире два дня и три ночи.
Мы не выходили на улицу с тех пор, как вернулись в Париж. Нашим единственным взаимодействием с внешним миром были мои ответы девушкам, что со мной все в порядке, в то время как они дразнили меня за то, что я слишком много занимаюсь сексом, и за то, что я заказываю доставку еды.
В первый же вечер он заказал японскую еду в Оба, заказал доставку и накормил ею меня. Мы даже не успели доесть нашу трапезу, как он оказался сверху, входя в меня. Мы попытались посмотреть фильм, и меньше чем через пятнадцать минут мы оказались на кофейном столике, мои ноги перекинулись через его плечо, а его голова зарылась в мое тепло. А душ был еще хуже. Или лучше, я бы сказал.
На третью ночь пот ручьями стекал у меня по спине, а кудри были влажными и прилипали к коже. Каждый дюйм моего тела был гибким, мышцы желеобразными, когда мы с Амоном перепробовали все сексуальные позы, какие только могли придумать. Я даже попросила его отшлепать меня по заднице. Это было не так уж захватывающе, но остальные вещи, которые мы попробовали, были захватывающими.
Мы также израсходовали целую коробку презервативов.
Держа меня за бедра, он приблизил головку своего члена к моему входу. Он скользнул своим горячим стволом по моей киске, дразня меня.
“Амон”, - захныкала я, откидывая задницу назад, когда он скользнул в меня. “Пожалуйста, ты мне нужен”.
Я была такой влажной, что он вошел в меня без усилий, идеально заполнив меня. Он врезался в меня, накачивая и трахая меня как сумасшедший. С каждым его толчком мои глаза закатывались, а все мысли уносились прочь. Склонившись над кухонным столом, мои ноги дрожали, когда он трахал меня так сильно, что петли протестующе скрипели. Мои груди прижимались к прохладной поверхности, его горячие мышцы касались моей спины, он жестко трахал меня. Принимая все это. Отдавая мне всего себя.