Одна из первых карт мира Пропасти
Календарные месяцы Царства, Гнезда Квизз и Барахолки
*Об исчислении дат в календаре гоблинов Большой Барахолки Зумзацх ведётся множество споров ввиду разных данных в одном месяце в разные года.
11, Либерфольсс, 940 г. 9 ч. 23 мин. (готовимся к вылету)
11, Либерфольсс…
11, Либерфольсс, 940 г.
(почему-то удивилась, что я не пишу год!)
Борт «Грач».
Бортовой журнал экипажа.
9 ч. 23 мин. (готовимся к вылету)
- Я юхожю из команды!
Я как раз вышел из душевой, вытирая насухо голову полотенцем махровым. Вот только-только вышел, выключая свет везде за собой в целях экономии электроэнергии, ибо здесь, на летуне Грюмер, она вырабатывается несчастным старым генератором, ничего не знающим об электрогенерационных кристаллах Нерхиара. Фраза, которую я услышал… фраза, сказанная штурманом… меня как окатили будто. А я ведь только что из душа вышел. Тут же я помчался в общее помещение. Цольга слишком холодно сказала это.
Семь утра. Остатки налипшего на глаза сна я смывал контрастным душем. Живот просил перекусить бутербродом. В окна пробивался яркий солнечный свет. Его лучи словно осязаемы были. На сегодня было только одно задание от командира – поиск по всему ангару пригодных боеприпасов, могущих заваляться где-то с давних пор.
Но просто с моими боевыми товарищами не бывает. Просто… Это Кукловод на своём посту уже 100 лет сидит, вот это «просто». В минувшем году, как раз, ровно сто и грянуло, круглая дата. Отмечала, наверно, не только Цитадель вся, но и летуны и острова, принадлежащие моей родине. Я впервые не отмечал. И впервые, не страшась и не стыдясь, я задался вопросом, который в Царстве есть табу: кто он, этот наш Великий? Кто есть Кукловод, и почему он так долго живёт?
Никогда мы не видели его. На больших праздниках, типа присвоения титула кавалера ордена Цар или дня новой победы, его таинственная персона всегда появляется в виде фигуры в огромных зеркалах. Затем зеркала меркнут, и мы видим его силуэт, тень у трибуны. Он носит странные, широкие одежды, кажется, и…
- Я юхожю, ясно, Чвик!
Я вошёл в комнату как раз, закидывая на плечо полотенце.
- Чвикликс говорит: ты, Кусок, на хер, послушай, послушай.
Цольга вся напыжилась. Она была готова вцепиться в командира.
Металлический пол под ней готов был раскалиться, расплавиться, как будто то не Цольга была, а Зверь в нашем ангаре.
- Что случилось, штур…
Цольга метнула в меня молнии взора своих небесно-синих глаз.
- Блин, я тебе скажю, что слючилось! Меня он достал, он не юважает никого из нас! Хел с клювом! Всё как…
- Чвикликс говорит: быстрее давай, объясняй ему, зелёный поджопник. Давай к делу, что б Кусок окончательно понял, что крыша у тебя едет, как фонарь у твоего сраного тарантаса с крыльями.
Командир имел в виду случай в конце прошлого месяца, когда «П-16» получила повреждения по всей протяжённости кабины. Но о чём он…
- А и скажю, блин, Пёлышко. Кюсок, Чвик не слюшает меня. Я плосила его в этом месяце послюшать, ведь…
- Чвикликс говорит: да херню всякую я не в каком месяце не собираюсь…
- Послюшать, послюшать меня, блин, ведь особый месяц. Вот… знаешь, вот, чисто плосто плислюшаться к пожеланиям важной части командного состава! Ведь…
- Чвикликс говорит: дырка ты, а не «важная часть командного состава»! И пожелания у тебя не оригинальней естественных потребностей.
Цольга сжала кулаки.
- Я тебя ненавижю. Я тебе сейчас вломлю, ты, сючала пелнатая!
- Чвикликс говорит: дырка!
- Я тебе клюв отхелачу, да так, что ты только сосать и сможешь им впледь. И, пликинь, не кашкю овсянюю, сючала!