Мы садились на ВПП перед этой самой стоянкой – асфальтированной зоной, заставленной самолётами и отгороженной от места нашего прибытия забором в сеточку. За торговой зоной как раз высилось здание, притулившееся к трубе. Чуть поодаль я заметил вышку с крупнокалиберным пулемётом. Странно, что одну.
Я взял штурмана на руки. Её мутило. Мы выбрались из «Грача». Я заметил, что наш бомбардировщик не единственный самолёт здесь, возле полосы. В магазине как минимум ещё два посетителя. Наш самолёт, само собой, был единственным боевым по классу. И через секунду я убедился, что сей факт весьма взволновал кое-кого.
Командир повёл нас к входу. Нас встретили. Ручным пулемётом и сопливым носом. В какой-то будке на вахте сидел сторож – мальчишка лет двенадцати.
- Стой, стоять!
Командир отпихнул его с дороги.
Сорванец не стушевался, оббежал его и преградил путь, тыча пулемётом.
- Куда прёшь, нелюдь! Частная территория! На боевом самолёте нельзя, а то…
Командир отнял у паренька пулемёт, хотя тот сумел даже рыпнуться и не выпустить из рук его сразу.
- Ах ты!... – вскричал мальчишка.
Я, по-прежнему держа на руках Цольгу, заметил, как воззрились на нас покупатели меж рядов с самолётами.
Цольга начала издавать горлом странные звуки.
- Сука, я тебя!... – взъярился малой на командира.
- А ну, прекрати! Те́цци миэ́ль, Кунц! – прервал подготовленную мальчонкой атаку голос.
Паренёк надулся, обернувшись.
- Мастер Виченциаль, эти нелюди!...
- Тишь, серто́нэ, что лопочешь-то, огрызок?! Чья́тто, пошёл прочь.
На нас воззрились зелёные глаза.
- Тичья́цци, кто вы такие? Вы с того самолёта? Это частная территория, это магазин, я не знаю, что вам нужно, но…
- Чвикликс говорит: нашему штурману плохо. Мы совершили у тебя посадку аварийно, нужна аптечка и сортир.
Глядя на длинные уши этого тощего типа, оперевшегося на чёрную трость, я приготовился к знаменитому элевенскому цинизму.
- Да, да, конечно. Следуйте за мной, пья́цциэт, не будем терять ни мгновения.
Пропасть полна сюрпризов.
Странный взгляд бросил он на штурмана, когда я заносил Цольгу в туалет, расположенный на первом этаже главного здания. Взгляд этот, само собой, оправдан. Элевен дышать полной грудью не могут, если рядом гоблин. Мне, правда, почудились искорки опасения в его взоре. Но я не придал значения этому.
Здание было на редкость просторное. Отделка внутри соответствовала статусу магазинчика на отшибе, на оконечности Пояса Местреля, но навевала уют. Такой деловой уют. Стены были обиты панелями, имитирующими дерево, не новыми, но годными. На полу – плитка. Дверь входная с доводчиком и колокольчиком, а под ногами коврик. Сразу, как вошли мы, увидели стойку, где оформляются заказы, а за ней – оформительница, грагосианка, миловидная шатенка. На столе лежали брошюры, листовки, рекламки, а сама девушка пряталась за грудой ручек и карандашей в стаканчиках, за папками слева, скоросшивателями справа и пишущей машинкой прямо перед ней. Она почтительно встала, но тут же встревожено округлила глазки, увидев нас с её боссом, и нервно стала поправлять недлинную юбку. Элевен призвал её не тревожиться и возвращаться к своим обязанностям.
Сам он мне показался весьма примечательным. (да как и все они)
На нём был клетчатый белый деловой костюм, чёрный галстук. Он был высоким, чуть-чуть пониже командира. Лицо его было худым, челюсть переходила в твёрдый, квадратный подбородок. Глаза были выпучены немного, зелёные, как я уже отмечал. Две детали были любопытны. Его причёска – часть пепельных с проблесками блеклой соломы волос была зачёсана на сторону, а часть… вообще отсутствовала. Просто выбрита. Просто полубритая голова прямо до того места, где должен быть, по схеме, пробор. Второй интересной особенностью была его трость и хромота левой ноги, как причина эту трость пользовать.