Подсобки.
Недостроенные комнаты, набитые стройматериалами, которые, казалось, лежат здесь и никогда не дождутся стать отделкой стен, пола и потолка.
Рабочий кабинет с включённой лампой. Электроэнергию и тут не экономят.
Коридоры.
Я бежал, заглядывая всюду, во все комнаты. Вспоминались забавные иллюстрации про смущённых мужчин, открывающих дверь и попадающих в ванную комнату, где перед ними во всей красе и, частично, в пене предстаёт женщина, принимающая душ.
Вряд ли такое мне б удалось здесь увидеть.
Почему мы сели тут? Почему на этом летуне? Командир увидел его сразу, увидел самолёты, вывеску. А Крофтхоф не увидел. И не вспомнил, что нас туда пускают без вопросов. В отличие от этого летуна…
Я поругал себя за какие-то туманные подозрения. Штурману было плохо. Командир не желал, чтобы она мучилась ни минуты дольше, и посадил «Грач», куда смог.
Ещё вопрос, который интересовал меня: куда я мчусь?
Нет, вход в катакомбы, в подвалы, в подземелья шанс отыскать есть явно в здании офиса. Но кто избавит меня от замков и прочих подобных препятствий, ежели дверь и найдётся?
Ни отвёрток, ни отмычек…
Дверь одну открыл. Комната недостроенная, материалы сложены. Винты самолётные, канистры, крышка от люка, прямо как на цистернах с топливом или с молоком. Стремянка.
Ничего. Ни дверей, ни проходов, ни смежных комнат больше.
Тупик.
Вот так всегда.
Начинаешь волноваться, искать несуществующие двери, тайные ходы. Вот и в этот момент взгляд мой бегал по ровной, неокрашенной стене. Бегал и искал мельчайшие детали, подозрительные трещинки, выемки, впадинки. Воображение, конечно же, рисовало триумф, как я надавливаю на самый неприметный участок, и стена магическим образом сдвигается прочь. Но сколько я не щупал, всё было без толку.
Выдохнул раздражённо.
Вот ни одной лазейки.
Может, этот Виченциаль просачивается через какую-нибудь особую дыру? Из своего кабинета прямо, или из…
Дыра!
Я ринулся назад, в комнату со стремянкой.
Крышка!
Люк!
Конец записи.
Открытка о разведке Грагоса
11, Либерфольсс, 940 г. 13 ч. 51 мин.
11, Либерфольсс, 940 г.
Борт «Грач».
Бортовой журнал экипажа.
13 ч. 51 мин.
Коридор будто сшит был из стальных пластин. Он уходил всё глубже вниз. Я спускался, аккуратно ступая, ибо пол был гладкий и покатый. Путь вёл к самому основанию всего этого здания – к просторному помещению, пропитанному авиационным топливом, жаром и затхлым запахом пыли, в которой чувствовался привкус металла.
Звук работы сварочного аппарата. Лязг таскаемых по металлическому сетчатому полу металлических же пластин. Звон цепей. Работа кипела вовсю. Что-то либо ремонтировали, либо строили.
Коридор заканчивался. Я спустился вниз.
Искры. Части обшивки фюзеляжа сваривались воедино. Крылья ещё ожидали момента соединения с корпусом, в нижней его части. Хвост уже угадывался очертаниями. На 11-метровый каркас ставили подвешенный на цепях мотор. Он был громоздким, весь испещрён патрубками, ёмкостями, различного рода элементами. Среди них была проводка. Целая сеть проводов, соединённых с…
В центре на возвышении, подвешенный на цепях, передо мной предстал самолёт-низкоплан весьма сомнительной конструкции, сложный мотор которого был начинён пластидом!
Гоблины! Я не успел спрятаться. Они ринулись к опускаемому на каркас двигателю. Цепи издавали лязг, смешивающийся с громыханием двадцати ног по металлическому полу и прерывистым дыханием каждого зумзацх. Я готовился к схватке. Я раскрыл логово!
Но зелёные существа лишь ошалело носились туда-сюда. В глазах их едва теплилось сознание. Создавалось впечатление, что в них горит лишь огонь жажды конструирования этой опасной машины, судя по тому, как лихорадочно они, наталкиваясь друг на друга, принимались за прикручивание креплений, сваривание обшивки, изготовление чего-то на станке неподалёку от самолёта. Они не видели меня. Они смотрели внутрь своих собственных мыслей лишь!