ппа на своих бедрах, царапины от его колец... Теперь, когда он был таким холодным и далеким, она иногда даже испытывала сожаление о своем избавлении. Филипп и не подозревал, что это она была той самой женщиной, на которую он набросился в таверне «Красная маска». Каждый вечер, когда она знала, что он появится среди гостей, Анжелика с особой тщательностью выбирала свой туалет, прическу, украшение - все. На каждом шагу мужчины осыпали ее комплиментами, целовали руки. Женщины украдкой спрашивали, где ей удалось достать такой чудесный материал для своего платья. И Анжелика чувствовала себя неотразимой, пока не замечала взгляд Филиппа, равнодушно скользящий словно мимо нее, и ее охватывало неприятное ощущение, что он просто не замечает ее красоты. Он никогда не делал ей комплиментов, даже самых банальных. И однажды Анжелика все же отважилась заговорить с ним. - Добрый вечер, маркиз. Рада видеть вас у себя в гостях. - А, мадам Шоколад! - он даже не повернул головы в ее сторону. Кровь ударила Анжелике в виски, и она, сделав реверанс, ехидно ответила: - К вашим услугам, дорогой кузен. Брови Филиппа сдвинулись: - Ваш кузен? Мне кажется, мадам, вы заговариваетесь. - Разве вы меня не узнали? Я ваша кузина, Анжелика де Сансе де Монтелу. Когда-то мы играли у вас в замке дю Плесси-Бельер. Как поживает ваш отец, почтенный маркиз, и ваша матушка?.. - Она говорила что-то еще, потом осеклась, поняв, что говорит глупости. Анжелика прекрасно знала, что его отец давно умер, а мать ушла в монастырь Баль де Грасс, и молодой человек проматывал состояние. Король, любивший его за отвагу и красоту, часто делал ему подарки, но тем не менее репутация маркиза слыла скандальной. - Простите мне мою бестактность, - она вспыхнула и смущенно опустила глаза. Молодой человек холодно улыбнулся. - Мне безразлично, что вы говорите, - заявил он, и в голосе его прозвучала откровенная скука. - Продавайте себе ваш шоколад, мне все равно. Анжелика отошла в сторону, еще более обозленная, говоря себе, что больше не будет обращать внимания на своего кузена с ледяным сердцем. Но это было легче сказать, чем сделать... - Ты так смотришь на красавца Плесси, что это начинает меня тревожить, - обратилась однажды вечером Мари-Аньес сестре. - Только не говори мне, Анжелика, что ты, самая разумная из всех женщин, которых я знаю, позволила себе попасть под чары этого... Она как будто подбирала какой-нибудь уничтожающий эпитет, и, не найдя подходящего, заменила его гримасой отвращения. - Что ты против него имеешь? - удивленно спросила Анжелика. - Что я против него имею? Ну, только вот что: он, такой красивый, такой привлекательный, даже не знает, как нужно брать женщину в объятия. Я думаю, ты согласишься со мной, что это имеет большое значение? - Мари-Аньес, это весьма фривольный предмет разговора для молодой особы, собирающейся уйти в монастырь! - Вот именно. Поэтому давай будем ковать железо, пока оно еще не остыло. Я всегда оцениваю мужчину по тому, как он обнимает меня. Его властные и одновременно нежные руки... Ах, что за удовольствие чувствовать себя в этот момент хрупкой и слабой! Ее красивое, словно вырезанное резцом скульптора личико с глазами жестокого котенка смягчилось, и Анжелика улыбнулась, увидев на нем мимолетное выражение чувственного восторга, которое обычно видели только мужчины. Потом девушка нахмурилась. - Я должна признать, что очень немногие мужчины обладают этим талантом. Но они, по крайней мере, пытаются сделать все, что могут. А Филипп даже не пытается. Он знает только один способ обращения с женщинами: он швыряет их на пол и насилует. Должно быть, он учился любви на полях сражений. Даже самой Нинон не удалось добиться от него чего-нибудь. Возможно, он приберегает ласки для любовников!.. Все женщины ненавидят его тем больше, чем больше их разочарование в нем. Анжелика, наклонившись над огнем, в котором она жарила каштаны, почувствовала, что слова сестры вызвали в ней гнев, и сама рассердилась на себя. Она решила выйти замуж за Филиппа дю Плесси. Это было самым лучшим выходом, который мог все уладить. Но ей хотелось сохранить некоторые иллюзии насчет человека, которого она выбрала в качестве второго мужа. Ей хотелось, чтобы он оказался заслуживающим любви, и тогда она имела бы право полюбить его. *** Сен-Круа зашел в один из салонов, где подавали это новое лакомство: горячий шоколад. Однажды, попробовав этот напиток - сладкий, терпкий, тягучий - он возненавидел его. И сейчас мужчина пришел сюда не из-за него, а из-за той, что его продавала. Разные слухи ходили о мадам Моран, но среди них не было ничего предосудительного. Никто ничего не знал ни о ее семье, ни кто отец ее детей, лишь то, что у нее были связи с Двором чудес, но в этом не было ничего странного - благотворительность среди богатых и сильных мира сего была обычным занятием. Сент-Круа хотелось своими глазами посмотреть на мадам Шоколад, оценить, насколько она опасна для них с Мари. Но появляться на одном из вечеров, что она устраивала у себя, и представляться ей официально ему не хотелось. Входная дверь стукнула и в салон вошла она - мадам Моран. Поздоровавшись с посетителями и персоналом, молодая женщина прошла за дальний столик, куда ей тут же принесли чашку горячего шоколада. Годен никогда не встречал ее лично, но сразу понял, что это она - сколько достоинства и природного аристократизма было в каждом ее движении. Несмотря на всю свою привлекательность, мадам Моран ему не понравилась: светловолосая, с тонкой кожей, будто излучающей свет, и тонкими чертами лица ботичеллевской Мадонны - совсем не в его вкусе. Нет, ему больше по нраву были дьяволицы со жгучими черными глазами и крутым нравом. Как его чертовка Мари... Он все еще надеялся, что маркиза преувеличила опасность и не стоило обращать внимания на глупые женские истерики, но, бросив рассеянный взгляд в сторону окна, Сен-Круа увидел весьма подозрительного типа на другой стороне улицы. Он тоже, как и сам Годен, не спускал глаз с мадам Моран, но, как только заметил пристальный взгляд Сент-Круа, поспешно ушел в тень. Годен напрягся. Слежка за шоколадницей? С чего бы вдруг? Еще одна тайна в копилку мадам Шоколад, а тайны - это всегда подозрительно. И опасно... Тут хозяйка салона встала из-за столика и направилась к выходу. Когда она проходила мимо Сен-Круа, тот поспешно поднялся со своего места и словно нечаянно столкнулся с ней. - Простите меня, мадам, я так неловок, - склонился он в почтительном поклоне. Легким кивком головы Анжелика дала ему понять, что извинения приняты. Когда мужчина выпрямился и они встретились взглядами, ей на миг показалось, что во взгляде незнакомца промелькнуло презрение и даже некоторая брезгливость, но ощущение было настолько мимолетным, что Анжелика даже и не была уверена, что ей это не показалось. Отогнав от себя неприятные мысли, мадам Моран поспешила к двери. Она только что получила письмо от Нинон де Ланкло, что та ждет ее у себя в салоне, и ей не терпелось увидеться с подругой. Сен-Круа задумчиво посмотрел женщине вслед. Какое-то внутреннее чувство подсказало ему, что его ждет нелегкое противостояние с этой таинственной мадам Шоколад... *** - Что вы думаете о Филиппе дю Плесси? - с плохо скрываемым любопытством спросила Анжелика, наклонившись к Нинон. Куртизанка подумала, прижав палец к щеке. - Я думаю, что, когда кто-то знает его хорошо, он находит его гораздо менее приятным, чем он кажется с первого взгляда. Но когда он узнает его еще лучше, то находит, что он гораздо лучше, чем кажется. - Я вас не понимаю, Нинон. - Я хочу сказать, что он не обладает ни одним из тех качеств, которые обещает его красота, он даже не имеет склонности к любви. С другой стороны, если вы посмотрите поглубже, он заслуживает уважения, потому что представляет собой редкостный экземпляр почти вымершей расы: он дворянин в высшей степени. Он помешан на вопросах этикета и ужасно боится посадить пятно на свои шелковые чулки. Но он не боится смерти, и когда он будет умирать, будет одинок, как волк, и ни у кого не попросит помощи. Он принадлежит только королю и себе. - Я не ожидала от него такого величия! - Но тогда вы не замечали также и его мелочности, моя дорогая! У истинного дворянина мелочность в крови. Его герб веками забирал у него остатки человечности. Почему кто-то должен считать, что добродетель и ее противоположность не могут жить бок о бок в одном и том же человеке? Дворянин одновременно и велик, и ничтожен. - А что он думает о женщинах? - Филипп!.. Моя дорогая, когда вы узнаете его, вы придете ко мне и расскажете. - Нинон, не будете же вы уверять м