Ирина Градова
Горькое лекарство
© Градова И., 2021
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Прикрыв дверь и повернув ключ в замке, Мономах рухнул в свое кресло за столом, заваленным бумагами. О том, чтобы приняться за них сейчас, не могло быть и речи: он с утра на ногах, три операции от двух до трех с половиной часов с перерывами по двадцать минут – даже перекусить не успел бы, если б не добросердечная медсестра Алина. Та сбегала в столовую и купила ему три пирожка с капустой и чай с лимоном, которые он съел и выпил буквально на ходу, перебегая от одной операционной к другой. К слову, он мог бы работать поменьше, ведь позиция заведующего отделением ТОН, то есть травматолого-ортопедическо-нейрохирургического, предполагает некоторые привилегии. Например, его коллега и вечный недруг, заведующий травматологией Тактаров, использовал эти привилегии на полную катушку, записывая себя вторым, а то и первым хирургом в операциях, в которых он вовсе не принимал участия! Для Мономаха это было неприемлемо, но и обычные бонусы в виде, скажем, уменьшения операционной нагрузки, его не устраивали: Мономах справедливо полагал, что хирург, перестав оперировать, умирает как профессионал, а потому «самозабвенно резал налево и направо», как со смехом выражалась его начальница и, по совместительству, любовница, и. о. главного врача Анна Нелидова.
И все же возраст, похоже, берет свое, как ни печально это признавать! Скоро ему стукнет сорок семь – господи, УЖЕ сорок семь, а ведь, кажется, совсем недавно он окончил медицинский институт и ринулся в профессию очертя голову, мечтая заработать себе репутацию, сделать имя в медицинском сообществе и, возможно, совершить какой-нибудь значимый прорыв в своей области. Ну, положим, первые два пункта он выполнил, а третий… Что ж, он ведь не стар, может, все впереди? Однако еще пять лет назад Мономах даже не ощутил бы особого напряга, выстояв девять часов у операционного стола, а сегодня у него ломит все тело, гудят ноги, а пальцы едва гнутся! Может, пора все-таки воспользоваться положением и перестать корчить из себя многостаночника?
Ну вот перед ним и встал вопрос возраста – дожили, как говорится!
С некоторых пор Мономах стал замечать, что большинство работников отделения моложе его. Когда коллеги поздравляют его с днем рождения и другими праздниками, то желают много всего – в зависимости от того, у кого как развита фантазия. В основном, конечно же, формулировки стандартные: счастья, здоровья и финансового благополучия. Ужасно не это, а то, что скоро, по всей видимости, останется единственное пожелание – здоровья. Для себя Мономах решил: когда это случится – значит, здравствуй, старость!
Дело осложнялось тем, что, несмотря на неурочное время, – конец апреля! – Комитет по здравоохранению скинул квоты на бесплатные операции по протезированию суставов и межпозвоночных дисков, а это означало, что работы не просто хватит на всех хирургов ТОН и травматологии Тактарова – пришлось кинуть клич и пригласить народ из НИИ травматологии и ортопедии имени Вредена и пары других больниц! Пациентов тоже пришлось вызванивать: хоть люди и стоят в очереди на операцию, нельзя забывать, что начинается дачный сезон. А кто у нас самые заядлые дачники? Правильно, пенсионеры, они же – самые вероятные пациенты ортопедической хирургии! И все же койки удалось заполнить быстро, а послеоперационных больных без осложнений и сопутствующих заболеваний не держат в стационаре больше недели – народ ломанулся валом, и теперь Мономах уже опасался, что квот на всех не хватит: придется звонить в Комитет и просить еще!
Так что вряд ли удастся в ближайшее время уйти в отпуск, как он рассчитывал. А жаль, ведь Мономах планировал провести время с сыном, которого почти не видел в течение года, если, конечно, исключить общение по видеосвязи! Может, к концу июля все рассосется и удастся выкроить пару недель?
Еще раз посмотрев на кипу бумаг на столе так, словно каждый из этих документов являлся его личным врагом, мешающим спокойно жить, Мономах решительно поднялся и направился к вешалке, на ходу стягивая халат, который, казалось, врос в тело за время, проведенное в операционной. И тут зазвонил телефон. Не мобильный, а стационарный, и это могло означать лишь одно: звонок официальный, придется снова вернуться к работе! Не брать? В принципе, время позднее, и никто бы не удивился… Черт, так нельзя – вдруг что-то важное?
– Владимир Всеволодович? – раздался мелодичный голос на другом конце провода, и Мономах решил, что его обладательница, должно быть, молода. Секретарша какой-то «шишки»?