– Дайте берсерку новое копье или палицу! Быстрее, а то он с голыми руками на них полезет! – догадался Суни.
– Торфи, держи! – раздалось со стороны внутренней стены.
Едва увернувшись от метавшегося по двору коня, за которым волочился, одной ногой застряв в стремени и раскидывая на ходу мозгами, ездок с располовиненной топором головой, к воротной башне бежал Щеня с длинной секирой Бейнира. Берсерк не сразу сообразил, что знахарь дает ему оружие, а не нападает на него. Развернувшись и сжав кулаки, он устремился навстречу пыльному и перемазанному кровью рыжему. Тот благоразумно положил секиру на камни и отступил на пару шагов. Звериный огонь в глазу Торфи на миг приугас при виде топора конунга. Он подобрал секиру и вернулся к проходу.
– Конунг жив? – спросили одновременно несколько воинов.
– Жив, но…
– Конунг жив! – со всей мочи закричал Горм.
Его клич подхватило несколько десятков голосов. Тем временем, Торфи перелез через коней, один из которых продолжал щемяще жалобно ржать, и пошел вперед, обеими руками раскручивая секиру. Вторя кличу, из горла воина с секирой вырвался студящий кровь вой, от которого раненый конь притих, а Хан глухо зарычал, показывая клыки в добрых две трети вершка. Не переставая выть, так что водись на Килее волки, точно б ему быть вожаком стаи, берсерк из Гадранбира в одиночку встретил следующих двух верховых. Один плавный взмах длинной секирой, свист лезвия, пара отрывистых чпокающе-хрустящих звуков, и до воротной башни доскакали двое всадников без голов, заливая все на пути кровью, хлеставшей из обрубков шей. Дружинники в проходе расступились перед конями, пропуская их на Южную площадь.
Несколько Йормунрековых всадников замедлилось по дальнюю сторону от полуразрушенной башенки, не решаясь послать коней на мост.
– Может, наоборот, по ту сторону их встретим? – предложил Кнур.
– Тор-фи! Тор-фи! – орали лучники и камнеметчики со стен.
Ни на миг не сбавляя шаг, серый жеребец вынес рослого всадника в стальных доспехах и красном плаще через развалины и на настил подъемного моста. Остальные верховые кое-как выстроились в два ряда и двинулись за ним. Лихой ездок, закованный в сталь, наклонил двухсаженное копье со странным утолщением к середине. Торфи снова взмахнул секирой… Ее лезвие перерубило древко копья, но примерно половина его первой сажени уже торчала у берсерка из груди. Потеряв равновесие, он рухнул в пропасть, не прекращая завывать. Последовал глухой удар.
– Назад! Назад! – Горм схватил за плечо одного из скиллеборгских карлов, провожавшего глазами падение Торфи. – Во двор, чтоб нам было просторно, а им тесно!
На дне расщелины, Торфи попытался встать, но тут изо всех его ран одновременно хлынула кровь, он дернулся пару раз, и затих. С тяжелыми вздохами, карл и его товарищи последовали настоянию йеллингского ярла – позднее, чем следовало бы. Одного сбил серый жеребец, другого сразил на скаку топором его всадник, разрубив от плеча чуть не до пояса. По двору продолжали метаться полностью обезумевшие от страха лошади, между развалинами оружейни и еще каких-то построек, Щеня и Бреси бегом несли – один под мышки, другой за ноги – чье-то на вид безжизненное тело к воротам внутренней стены. Защитников Южной площади было явно недостаточно, чтобы сдержать наступавших. В проходе под башней, неостановимый всадник в красном плаще зарубил еще одного карла и продолжил движение вперед. Пара стрел со стены отскочила от его доспехов.
– Что ж мы не бьем? – на угловой башне, Снари смотрел на скопление пеших и конных перед мостом, готовое на него хлынуть.
– Под этим углом, камнемет не попадет, – с досадой сказал Вегард. – На них бы с воротной башни булыжник свалить, или смолы вылить…
– Так что, уды… эээ… мечи наголо и вниз? – предложил Родульф.
Все согласились, хотя внизу дела шли никудышно.
– Опять как в Альдейгье, – бормотал себе под нос Кнур, молотком и подобранным копьем отражая удары боевого топора одного из всадников. – Одну башню взорвали, и всему городу погибель.
Не заметить появления на поле битвы пресловутого сорокапудового тролля (скорее всего, он весил в пару раз меньше, особенно после осады), размахивающего пудовым молотом, было довольно трудно, но не в меру настойчивому и почти болезненно сосредоточенному на Кнуре верховому с топором это удалось. Знатоки неспроста говорили, что невнимание к троллям может привести к неприятностям, в том числе и со смертельным исходом. Именно такая неприятность скоропостижно постигла соперника кузнеца.