– Что-что ты там про Гвездослава? – начал Каппи.
– Пустое, Соти! Борода короче, зато Роал не улетит, если дунешь, – перебил того Снари. – И в поединке неплох, наш молодой ярл сам видел.
Дружинники невольно взглянули в сторону переносной деревянной скамьи, где сидели Хёрдакнут, Горм, Тира, Хельги, Анкти, и Тайма. Старший ярл, его сыновья, и их жены выглядели, почти как будто снизошли в круг земной кто из Альвхейма, кто из Идаволля. Перед скамьей сидели две огромных белых собаки.
– Добрая парочка, – одобрительно сказал Ламби.
– Да, Хёрдакнут уже Горму посоветовал их случить под следующую зиму, – согласился Ньолл.
Ловчий в ужасе посмотрел на старого ватажника:
– Так они ж обе девочки!
Ответное выражение того было исполнено удивления:
– Как девочки? Где ты видел девочку с такой мотней?
– Ты, старый, совсем с глузда съехал? Стой, ты про какую парочку?
– Ясно про какую, про Хана с Йи Ха! Мне щеночка бы, хоть не с первого помета…
– Животновод… Я про ту парочку, что себе Хельги оторвал, – наконец внес ясность Ламби.
– Наша лучше, – тут же встрял Каппи. – Порода древняя, сразу видно! Сама выше, а ступня на полвершка у́же!
– А отчего вообще женщины тингом верховодят? – возмутился стоявший за Ньоллом незнакомый старик. – Сказано: «Один муж, один голос.»
– Винландские девы – свидетельницы и переводчицы, – слегка снисходительно объяснил ловчий. – А Тира – владычица Этлавагра, последняя в своем роду.
– Все равно непорядок. Она же за Гормом замужем, стало быть, он владыка Этлавагра! – возразил старец.
– Вот ты ей это и скажи, – предложил Ламби.
Вместо того, чтобы последовать совету, незнакомец отодвинулся вглубь толпы, недовольно бурча себе под нос.
– Слушай, а что Тира тебе перед тингом говорила? – спросил ловчий у сапожника.
– Скоро узнаешь, – ответил тот.
Народ продолжал прибывать, и свободного места внутри Тингвелля уже почти не осталось. Роал взгянул вверх на Сунну и что-то спросил у стоявшего недалеко от него Щени. Жрец, прищурясь, смерил положение светила в небе относительно камней Кромова капища и кивнул.
– Полдень скоро? – спросил Соти.
– Тише вы, начинают, – Ньолл указал в сторону скамьи Йокки.
Там, Роал махнул рукой в направлении капища. По склону начал свой спуск Рери, жрец Крома и носитель древнего звания «го́ди,» что-то рассказывая ведшим его под руки ученикам. Дуновение ветерка донес обрывок до собравшихся в Тингвелле:
– …Но и мясо глазоедца-рыбы не спасло память его от пламени, и ныне лишь брусника и мед служат ему пищей.[184]
Наконец, ветхий го́ди, на чьей голове во все стороны торчал седой пух, шевелимый даже самым слабым движением воздуха, достиг подножия Холма Закона. За левым плечом Рери торчала рукоять огромного железного меча. Старец потянул к ней правую руку, ученики поспешно раздались в стороны. Ярлы, их жены, и законоговоритель почтительно встали. Плавно вытащив преувеличенно большое черное лезвие (единственное оружие на тинге), жрец воздел его к небу и надтреснутым, но довольно сильным голосом возгласил:
– Небесный свод четыре столба несут, Опора престола – лишь правый суд. Когда пристрастье судит, близка невзгода, Закон – владыки гордость и мир народа.[185]Старец уверенным движением, помогая себе левой рукой, отправил меч обратно в ножны, висевшие за спиной, и остановился в легком замешательстве, пока ученики вновь не взяли его под локти: Рери был слеп, как крот.
– Так сказал Йокки, кто знал Крома, – голос Роала был низким и хриплым. – Тинг открыт. Нужно ли кому объявить об убийстве, похищении, или другом преступлении, как требует закон?
Законоговоритель обвел толпу взглядом. Тира встала, держа в руках веленевый свиток.
– Тира Осфосдоттир, говори.
– Это письмо от Адальфлейд, хранительницы Меркланда, она просила меня обратиться к тингу с объявлением об убийстве.
– Защищает ли хранительницу Меркланда наш закон, и есть ли у нее поручитель на тинге? – спросил Роал.
– Я поручитель Адальфлейд, – Хёрдакнут поднялся, опершись на посох. – Она мне родня через Сигвартову жену. Да и убийца многим тут знаком.
Роал кивнул.
– Есть ли другие необъявленные убийства? Нет? Читай, Тира Осфосдоттир!
Анасса развернула начало свитка и начала:
– «Го́ди, законоговорителю, ярлам, и бондам Танемарка, приветствия от Адальфлейд, хранительницы Меркланда.»
– Тира помогла ей с письмом? – шепнул Хёрдакнут Горму.