Именно Харли...
Это мне известно. Премного благодарен. Вы брали листок в руки?
- Насколько мне помнится - нет. Да, точно, не брал. Мои руки были заняты: я поддерживал ими свою бедную гудящую голову. Заметив мое состояние, Джексон свел меня вниз и отвез домой. Это произошло уже после того, как я обнаружил пропажу сумочки, принадлежавшей моей племяннице.
. - На листке было что-нибудь написано?
- Не заметил, но я не очень-то и вглядывался.
Однако, разговаривая со мной по телефону, Джексон упомянул, что никак не поймет смысл того, что изображено на листке, и попросил меня приехать и помочь разобраться.
- Он не сообщил вам по телефону содержание записи?
Несколько секунд Пеллетт внимательно смотрел на окружного прокурора, а затем спокойно заметил:
- Мне кажется, вы действуете не совсем логично. Если вы желаете выяснить, что содержалось на том листке бумаги, то вам нужно в первую очередь спросить Скуинта Харли - ведь это он передал его Джексону. Но, как я заметил, вам захотелось немного помудровать надо мной, и еще я догадываюсь, что записки у вас, по-видимому, нет, иначе вы не стали бы расспрашивать о ней Харли или меня. Она и в самом деле пропала?
- Я не знаю, - ответил Бейкер. - У меня ее нет.
Может быть, она у вас?
- Вот это уже по-нашенски! - кивнул довольный Пеллетт. - Люблю прямые вопросы. Нет, записки у меня нет. Если бы у меня возникла веская причина солгать, то я не преминул бы это сделать, но такой причины не существует. Я не видел текста, и Дан не сообщил мне по телефону содержание записки. В его кабинете я ее не читал, видел листок как сквозь туман, в руки он мне его не давал, и записку я у него не отнимал, если хотите знать. Она что, действительно пропала?
- Ее пока не обнаружили, - ответил Бейкер уклончиво, глядя, насупившись, на Пеллетта. - Почему Джексон захотел показать листок вам? Почему он решил, что именно вы в состоянии разгадать смысл записки?
- Наверное, Джексон полагал, что записка меня заинтересует и я смогу чем-то помочь. Он знал, что частные детективы, которых нанимала моя сестра, докладывали о результатах своих поисков не только ей, но и мне. Я никогда не верил, что Скуинт Харли убил Чарли, и Дану это было известно.
- А почему вы не верили?
- Я хорошо знаю Скуинта. На протяжении многих лет он снабжал меня убитыми койотами, вилорогими оленями и другими животными. Я неплохо изучил его характер.
- Он умеет читать?
- Как? Читать? Конечно, умеет.
- Откуда вам известно?
- Я видел, как он читал. Вместе с ним много бродил по горам, добывал звериные шкуры, учил его, как их обрабатывать. Давал ему старые журналы...
- Он может читать рукописные тексты?
- Вот этого не скажу, - задумчиво проговорил Пеллетт. - Кажется, я никогда не видел- его читающим что-то, написанное от руки. Но я... О, понимаю! Так вот в чем дело! Он не может передать вам содержание записки, потому что не умеет читать рукописные слова? Черт побери, вот это сюрприз!
- Так, по крайней мере, утверждает он. Значит, вы никогда не верили, что Харли убил Бранда?
- Не верил тогда, не верю и теперь.
- Вы кого-нибудь подозреваете?
- Нет. Моя сестра потратила целое состояние на частных детективов из Сан-Франциско, но и они не нашли ни малейшей зацепки.
- У вас есть хоть какие-нибудь соображения относительно того, кто убил Джексона?
- Да, есть.
- В самом деле?
- Постойте, - потряс головой Пеллетт, - вы неправильно меня поняли. Я не могу назвать этого человека. Еще вчера я высказывал свое мнение на сей счет Биллу Таттлу, а теперь, когда вы утверждаете, что записка исчезла, я еще больше убежден в справедливости своей догадки. То, что Джексона убили всего через несколько часов после того, как он получил листок от Скуинта Харли, могло быть и случайным стечением обстоятельств, но раз записку у него забрали, то это не просто совпадение. Я абсолютно уверен, что тот, кто застрелил Дана, убил и Чарли. Он же ударил меня по голове во вторник на лестнице и забрал сумочку с револьвером. Я уже сотню раз пожалел о том, что не позволил тому бродяге унести сумочку. Тогда, по крайней мере, моя племянница не оказалась бы замешанной в этом деле.
Пеллетт поджал губы и с сокрушенным видом еще больше ссутулился.
- Ваша версия порождает множество вопросов и возражений, - заметил Бейкер, не спуская глаз с Пеллетта.
- Согласен, я достаточно много размышлял обо всем. Например, почему убийце потребовался именно этот револьвер, причем он даже рискнул напасть на меня, лишь бы завладеть им? И откуда ему стало известно, что револьвер у меня? Быть может, он видел, как я отобрал сумочку у бродяги? Или он вовсе не охотился за револьвером, а обнаружил его после того, как подобрал сумочку, и решил использовать? Однако тогда возникает другой вопрос: с какой стати убийца подкарауливал меня? Он не мог ошибиться и принять меня за Джексона даже в темноте - ведь он знал, что Джексон находится у себя в кабинете. И еще: если ему до такой степени была необходима эта записка, что он даже не остановился перед убийством, то почему он не сделал то же самое значительно раньше с Харли? Возможные возражения, как видите, мне хорошо известны, но если бы они отсутствовали, то и гипотеза перестала бы быть гипотезой. Ответить на вопросы и устранить противоречия - ваша задача.
- Это нападение на вас в конторе Джексона... - Бейкер задумчиво барабанил пальцами по столу. - Есть ли у вас какие-то предположения относительно нападавшего?
- Если бы у меня... - начал в своей манере Пеллетт, но затем оборвал фразу и коротко закончил: - Никаких предположений у меня нет.
- Вдруг вы что-то слышали или мельком кого-то видели?
- Кроме удара куском породы вот сюда, - Пеллетт коснулся бинта на голове, - я ничего не заметил. Во всяком случае, и Дан, и врач в один голос утверждали, что стукнули меня куском руды.
- И вы полагаете, по голове вас ударил тот, кто убил Бранда и Джексона?
- Я в этом уверен. И также считаю, что вы продвинулись бы в своем расследовании значительно дальше, если бы не потеряли целых двое суток, посадив мою племянницу за решетку и обвинив ее в убийстве.
- Все улики указывали на нее. На столе - ее сумочка, в руке - револьвер...
- Но вы узнали о краже сумочки вчера в полдень, почти тридцать шесть часов тому назад!