Если бы она не пришла в его комнату, то этого никогда бы не случилось.
– О, Лобо, – девушка опустила подбородок на согнутые колени, – что мне делать?
В ответ на ее шепот она услышала голос Джеми, который неожиданно появился перед ней.
– Тебе лучше пойти в дом и вымыть руки, я слышу, какая-то компания подъезжает.
Она встала на ноги, сердце ее забилось. Неужели Чейз едет, наконец, домой?
– Это молодой Джонни, пасынок Генри Джоунса, – Джеми поспешил ему навстречу.– Он очень торопится, иначе не стал бы ехать на своем старом муле.
Животное остановилось во дворе, его бока часто вздымались, когда Джонни с мертвенно-бледным лицом соскользнул с него. Подросток стоял перед Рейган и Джеми, нервно теребя пальцами старую фетровую шляпу. Когда он никак не мог начать говорить от волнения, Джеми пожалел долговязого юношу.
– Что привело тебя сюда, сынок? – спросил он.– Ты такой бледный. Все в порядке у тебя дома?
Джонни тряхнул своей лохматой головой.
– Нет, Джеми, не все в порядке.– Он пару раз глотнул воздух, потом выпалил.– Тилламуки убили моего отчима.
Рейган взволнованно вскрикнула, ужас появился в глазах Джеми. Тилламуки начали войну мести.
– Ты уверен, что это тилламуки, Джонни? – спросил Джеми через некоторое время, ведь Генри Джоунса ненавидели и презирали многие мужчины этих мест. Он обманывал и воровал у всех своих соседей. Любой из них мог сделать это в приступе гнева.
– Это были тилламуки, – заявил Джонни убежденно, глядя на Джеми, но, избегая смотреть ему в глаза.– Я видел, как двое индейцев выезжали из леса после того, как я услышал крик Генри.
– Они сняли с него скальп, да? – Джеми изучающе смотрел в лицо юноши, заметив красный кровоподтек на его скуле. Это было сделано, похоже, недавно. В чем же причина?
Мальчишка тряхнул головой:
– Они, очевидно, ударили его в спину… дважды…
– Странно, – Джеми продолжал наблюдать за подростком.– Тилламуки всегда снимают скальп со своих жертв.
– Наверное, я испугал их и помешал это сделать, – предположил Джонни, все еще пряча глаза.
Джеми ничего не сказал, но подумал, что на это непохоже. Не мог такой худенький подросток напугать двух сильных воинов, вставших на тропу войны. Они скорее убили бы его тоже. Что-то было не так в его рассказе.
Джеми протянул руку и помог Рейган встать на ноги.
– Я собираюсь поехать с мальчиком посмотреть на Генри. А ты возьми Лобо, иди в дом и запри все двери. Я не буду отсутствовать долго.
Когда он потянулся за ружьем и кобурой, висящими на ветке дерева, Рейган сказала, беспокойно нахмурив брови:
– Будь осторожен, Джеми, эти индейцы могут еще бродить вокруг дома Джоунса.
– Сомневаюсь, – ответил озабоченно Джеми. Вместе с мальчиком они уехали через лес к дому Джоунса.
Не сказав ни слова Джеми, Джонни направил их путь туда, где лежал Генри, распростершись на животе. Его руки были раскинуты, листья и сосновые иголки зажаты в кулаке.
Мужчина был мертв. Джеми определил это прямо из седла. Тело лежало неподвижно. Он почувствовал нервную дрожь, пробегающую по телу.
Прежде чем спешиться, Джеми изучил внимательно место вокруг убитого. Он не увидел ни одного следа мокасин. Только глубокие отпечатки больших сапог Генри и следы босых ног. Большие следы известно чьи, а вот чьи следы маленькие?
Когда Джеми спрыгнул из седла, Джонни соскользнул вслед за ним. Опустившись на колени, они разглядывали труп. На лице мальчика Джеми уловил вспыхнувшую ненависть. Он не побеспокоился, чтобы поднять промокшую от крови рубашку, посмотреть рану. Он знал, что здесь произошло. Колотые раны от охотничьего ножа. Оружие белого человека.
Джеми медленно поднялся на ноги и посмотрел печально на Джонни.
– Ты сделал это, не так ли?
Юноша начал яростно мотать головой, отказываясь. Но чем пристальнее Джеми смотрел в его глаза, тем увереннее становился в своей догадке. Парнишка вдруг опустился на колени, его худенькие плечи сотрясались от рыданий, от ужаса всего, что случилось.
– Я был на охоте, когда услышал крик моей младшей сестры: «Мне больно, Генри, пожалуйста, отпусти меня!» Я точно знал, что произошло. Этот ублюдок пытался изнасиловать ее.
Он посмотрел на Джеми, слезы грязными ручьями текли по его худому лицу.
– Господи, ведь Вере только девять лет. Она такая маленькая и худенькая, он ведь убил бы ее или искалечил. Я начал колотить его по спине, пытаясь оттащить от сестры. Но он только рассмеялся и ударил меня кулаком по лицу.– Подросток прикоснулся к воспаленной ссадине на щеке.– Сам не знаю, как это случилось, но я вытащил нож и вонзил ему в спину.
Рыдания продолжали сотрясать его изможденное тело. Джеми притянул ребенка к себе и сказал:
– Ты сделал то, что должен был сделать. В этих холмах не найдется ни женщины, ни мужчины, кто упрекнет тебя за это.
Когда Джонни начал успокаиваться и его тело перестало содрогаться, Джеми отпустил его и встал.
– Однако, мой мальчик, – сказал он, – пусть люди думают, что это сделали тилламуки. Ты расскажешь правду своей маме, если захочешь. Ты доверяешь своей младшей сестре, что она никому не расскажет о случившемся?
Джонни закивал головой.
– Вера скорее умрет, чем расскажет!
– Тогда давай положим его на твоего мулла и отвезем домой.
Трое грязных, одетых в лохмотья детей вырвались из полуразрушенной лачуги, замыкала шествие маленькая Вера. Внезапно дети остановились, подталкивая друг друга, когда увидели обмякшее тело, свисающее с мула. Через несколько секунд Мег Джоунс и ее две старшие дочери, Нелли и Фэнни, вышли из дверей дома. Мег, которой было лет тридцать, но выглядела она на все пятьдесят, сошла с гнилого крыльца. Она приблизилась к мужу и, взяв за волосы, подняла его голову, чтобы посмотреть в невидящие глаза.
– Что случилось с ним, Джонни? – спросила она бесстрастным голосом.
– Тилламуки убили его, мама, – ответил Джонни, обнимая свою сестренку Веру, которая робко подошла к нему. Тонкая полоска засохшей крови сбегала с внутренней стороны ее худенькой ноги.
– Да? – в вопросе Мег было не больше волнения, как если бы сын сообщил ей, что он убил змею. Она не стала осторожно класть голову мужа назад на лошадь, а уронила ее так, будто отбросила что-то ненужное.
Она отступила на шаг от лошади, и Джеми удивился изменению, которое произошло на ее худом лице. В безразличных недавно глазах появился проблеск надежды. В то время, как Джеми наблюдал за ней, ее узкие плечи распрямились, она сильным уверенным голосом начала отдавать приказания. Дети удивленно смотрели на нее. Они никогда не слышали раньше такого командного тона от своей матери.
– Вы, дети, отойдите с дороги и перестаньте болтать! – Она отстранила их в сторону.– Джеми, – она повернулась к нему, – если ты поможешь, мы занесем Генри в дом.
Когда тяжелое тело с усилиями занесли в дом и положили на перекосившуюся кровать, Джеми спросил:
– Мне поехать за бабушкой Пирсон, чтобы она помогла тебе приготовить его к похоронам?
– Спасибо Джеми, но в этом нет необходимости, я справлюсь сама.
– Когда будут похороны?
Джеми увидел борьбу в глазах женщины, и догадался, что Мег не будет устраивать шумных похорон. Если бы обычай не диктовал условностей, она бы вырыла яму и сбросила своего мужа в нее раньше, чем село солнце.
Она, наконец, заговорила:
– Завтра. Завтра утром.
И когда Джеми посмотрел на нее удивленно, добавила:
– Все равно никто не придет с ним прощаться. Чем скорее мы предадим его земле, тем скорее начнем жить по-человечески. Мы со старшими детьми должны посадить грядки в огороде.
В ее голосе был энтузиазм, которого Джеми не знал в последние годы.
– Возможно, ты права, Мег, – согласился он.– Я возьму Айка Стивенса, и мы выроем могилу.
Благодарность выразилась на лице Мег.