ГОРНАЯ ТРОПА
Марии Б.
I
Indi un altro vallon mi fu scoverto.[1]
To see a worid in a grain of sand…[2]
Af klarsynt dröm, af matt förnuft,
af eid och vatten, jord och luft[3]
АЛЬПИЙСКИЙ ПАСТУХ
По высям снегамиУвенчанных гор,Как в радостном храме,Блуждает мой взор…
Пo склонам их вечным,С межи на межу,С напевом беспечнымЯ стадо вожу…
На светлых откосахВсе глубже мой хмель…От неба мой посох,От неба — свирель…
Вне смертной тревоги,Как ясность ручья,От Бога — о Боге —И песня моя…
Он тайною вечнойМой разум зажегИ зов бесконечныйВложил в мой рожок…
И свят над горамиЗвон плача его,Как колокол в храмеТворца моего…
НЫНЕ И ПРИСНО
А. Скрябину
Все, что трепещет иль дремлетВ тайном кругу бытия,Строго от века объемлет Мера моя.
Слитность и вздох одинокий,Колос и цвет на лугy —Смертные грани и сроки Я стерегу.
Тот, кто в незнаньи беспечен,Тот, кто прозреньем томим —Каждый незримо отмечен Знаком моим…
Правя земною игрою,Вскинув-смиряя волну,Я разрушаю и строю, Сею и жну.
Солнце в светающем небе,Искра в ночной тишине —Каждый раскрывшийся жребий Замкнут во мне.
Грянув, как молот суровый,В вечном и тщетном бою,Я расторгаю оковы, Цепи кую.
Мука влекомых на плаху,Ласка мгновений людских,Все умолкает по взмаху Крыльев моих!
ДРЕВНЕЕ СКАЗАНИЕ
То Edward Gordon Craig Esq.
Вначале был лишь сон весенний И тишина,И не вскрывался трепет тени В судьбе зерна…
И в час расцвета, в час зачатий, Вступая в путь,Еще без плача об утрате Вздымалась грудь…
Еще в кругу забвенной неги Текли часы,И пили стройные побеги Алмаз росы…
Но poг, зовущий тайну к яви, Все звонче пел,И дрогнул мир в лазурной славе, И день вскипел…
И — лишь дремавшая у Бога — Глухой волной,Вошла великая тревога В простор земной…
И, тень познав, сквозь трепет боли, Вилась тропа —Туда, где меркнет стебель в поле И ждет серпа…
ВОСХОЖДЕНИЯ
А. Скрябину
Плетусь один безлюдным перевалом,Из света в свет — сквозь свет от вечных стен…Неизреченно пламя в сердце маломИ тайный жар в душе неизречен!
Мгновения — как молнии… В их сменеНемеет вздох отдельности во мне…И в смертной доле выше нет ступени,И ярче нет виденья в смертном сне!
Ни жалобы, ни боли своевольной…Ни ига зыбкой радости людской…Лишь кроткий свет молитвы безглагольной,И знание без мысли, и покой…
И снова дух, как пилигрим опальный,Восходит в храм пророческой Молвы,Где ширь земли — как жертвенник венчальныйПод звездным кровом Бога синевы,—
И где, вне смерти, тает в кротком свете,В жемчужных далях бездны золотой,Вся явь вещей и бренный труд столетий,Как легкий дым кадильницы святой…
МОЛИТВА
С. А. Полякову
Забвенья, забвенья! Всей малости крова!Всей скудной, всей жалкой отрады людской —Усталым от дали пути рокового,Бездомным, измученным звездной тоской!