Так было до тех пор, пока венгерский народ не взял власть в свои руки и не был положен конец национальному гнету.
Все ближе и ближе мост. Пограничники один за другим покидали тормозные площадки вагонов. Соскочив на землю, они торопливо, словно готовясь к парадному смотру, оправляли на себе ремни, гимнастерки, воротнички, фуражки и молча, со строгим и торжественным выражением лица провожали поезд, идущий уже по самому краю советской земли.
Иванчук приложил руку к козырьку фуражки:
— До свидания, зеленая гвардия!
Паровоз поравнялся с деревянным грибом, в тени которого стоял пограничник. Это уже последний часовой. Рядом с ним, в двух шагах, — красно-зеленый четырехгранный бетонный столб. Он медленно уходил назад. Сиял в лучах солнца герб из нержавеющей стали.
Поезд окунулся в прохладный туннель моста, под которым далеко внизу протекала полноводная, все еще мутная от дождей и горных вод Тисса. Олекса потянул за рычаг свистка. Стальные фермы моста, как струны гигантского органа, повторили голос «Галочки». Сотни голубей выпорхнули из своих гнездовий на вершине моста. Разделившись на стаи, они летели вдоль поезда, сопровождая его вплоть до венгерского берега.
Иванчук поднял к небу гладко выбритый, разделенный ложбинкой подбородок.
— Почетный эскорт.
Пограничный столб с гербом Венгерской Народной Республики. Белый катер у дощатого причала. Полосатая будка пограничной стражи. Часовой в огромном картуза и табачного цвета мундире, в шароварах навыпуск, в черных начищенных ботинках. Водокачка. Поворотный круг. Депо. Станция Тиссавара.
Венгерская земля. Такая же, как и украинская, — зеленая, обогретая солнцем.
Другая форменная одежда на венгерских железнодорожниках — стального цвета, с красными узкими погонами, другой звучит язык, но сколько и здесь, за границей, родного советскому сердцу! Железная арка у здания вокзала, под которой проходят все поезда восточного направления, увита цветами, лентами. По всей дуге арки тянется алый транспарант с надписью на венгерском и русском языках: «Привет народам Советского Союза — друзьям венгерского народа!» В центре арки два флага — кумачовый и красно-бело-зеленый, — скрещенные над гербами СССР и Венгерской Народной Республики.
Поезд вошел в ширококолейный парк и остановился на четвертом пути. Сейчас же после проверки паспортов пограничной стражей на подножку паровоза вскочил высокий и худощавый железнодорожник венгр.
Олекса невольно посмотрел на руки венгра. На его пальцах не было никаких колец и на черноволосой голове не красовался берет — она был не покрыта. Подняв кверху лицо, энергичное, молодое, белозубое, с черной полоской усов на пухлой губе, он быстро, вперемежку, то по-венгерски, то по-русски, то по-украински, то опять по-венгерски, проговорил:
— Ио напот киванок! (День добрый!) И локомотив новый и механик новый. Хороший локомотив, таких еще не было в Тиссаваре. Дуже добре! Как тебя зовут?.. Олекса? Розумию. По-мадьярски — Шандор. А я — Золтан Сабо. Пали!
Венгр угостил Олексу и его бригаду сигаретами. Все закурили и, улыбаясь, некоторое время молча смотрели друг на друга. Венгр пристально посмотрел на букетик горных фиалок в кармане Сокача.
— Золтан, вы составитель? — спросил Олекса на таком чистейшем венгерском языке, что Сабо изумленно раскрыл глаза и воскликнул:
— Шандор, ты знаешь мадьярский? Молодец! Я рад, что мы вместе с тобой будем работать.
— Хорошо будем работать или так себе? — спросил Олекса.
— Хорошо, Шандор! Только хорошо! Как у вас. Я — эльмунгаш. Передовой рабочий.
— Если так, готовь мне настоящий поезд. Большой, тяжеловесный. Не меньше ста осей.
— Сто осей? — Правая рука Золтана, несшая ко рту сигарету, остановилась на полпути. Внимание Олексы привлек указательный палец Золтана: на нем уже сияло толстое кольцо с камнем в виде игральной карты. — Сто осей! — с восхищением проговорил венгр. — Не вытянешь!
— Вытяну!
— О, Шандор!.. — Золтан достал из кармана черный берет, хлопнул им об пол. — Я сейчас же побегу к Лайошу, нашему секретарю, и все ему расскажу. Жди меня, Шандор! Да, какая у вас в Яворе погода?
— Такая же, как и у вас, хорошая, — быстро ответил Олекса.
— Очень хорошо! Так жди меня, Шандор!