— В качестве кого? — Юля решила не ходить кругами, спросить прямо. — Ты женат, хочешь привезти с собой любовницу?
— Я условно женат, — усмехнулся Дима. — Хорошо, что ты спросила, давно пора было выяснить этот момент.
— Что же сам не начал выяснять?
— Я не знал, с чего начать. Боялся, что ты не поверишь, скажешь, мол, вдали от дома все мужчины холостые.
— Ты холостой? Нет. Тогда о чём разговор?
— Официально у нас законный брак, неофициально — после рождения Кати мы практически чужие люди. Живём в одном доме, но в разных половинах, спим, конечно, в разных спальнях. Ольгу всё устраивает, меня тоже. Она ведёт тот образ жизни, который ей нравится, ездит по друзьям и салонам, отдыхает с подругами…
— И друзьями? — перебила Юля.
— Возможно. Во всяком случае внешне у нас вполне благополучная семья, всех это устраивает. Понимаешь, мы оба накосячили: я влюбился, как мальчишка, она хотела замуж. Когда поняли, что не совпадаем во всём, было уже поздно.
— Катя с ней живёт?
— Катя живёт со мной, но большую часть времени проводит с моей мамой. Ольга устаёт от ребёнка. Нервничает, злится, девочка её раздражает.
— Зачем рожала? — поразилась Юля.
Если бы у неё был ребёнок, она бы его не отпускала от себя ни на минуту.
— Ольга не хотела, я настоял. Кажется, я уже говорил, что от первого брака детей у меня нет, хотел сына или дочь, всё равно. Я познакомлю тебя с Катей, уверен, вы друг другу понравитесь.
— Дима, о чём ты? Как мы объясним твоей дочери, что рядом с папой теперь чужая тётя? Я что, буду жить на твоей половине дома? Представить страшно.
— Это не вопрос, не волнуйся, я решу.
— Я замужем. Ты хочешь, чтобы я ушла от мужа?
— Да. Брось его, он тебя не любит. Я не знаю твоего мужа, но знаю тебя, этого достаточно.
— Насквозь видишь? — грустно уточнила Юля.
— Я аналитик и, замечу без ложной скромности, неплохой. Раз говорю, значит уверен.
Что же ты, аналитик, так с женой-то оплошал? Связал свою жизнь с женщиной, которая не хочет от тебя детей. Теперь решил увезти чужую, и не знаешь самого главного — детей от неё у тебя не будет. Если бы Юля могла рожать, у них с Иваном были бы и сын ещё, и доченька.
— Разворачивайся, Дима. Домой пора, совсем стемнело.
Дима послушно начал разворачивать лодку. Против течения грести ему было намного сложнее, Юля видела, как напряглась на лбу Димы тонкая голубая жилка. Зачем они уплыли так далеко? Ей хорошо сидеть на лавочке и чувствовать, как прохладная вода ласкает пальцы, а Диме ещё грести и грести.
— Надо было моторку взять, — вздохнула Юля. — У них есть, я видела. Устал?
— Ты меня, что ли, пожалела? — непонятно почему развеселился Дима. — Юля, я тебя обожаю! И я тебя отсюда увезу! По-любому!
Она смутилась, отвернулась в сторону и до самого берега больше не разговаривала.
Бабули вернулись с дачи к обеду. Довольные, возбуждённые и шумные, с покрасневшими от солнца лицами и тяжёлыми пакетами в руках.
— Тише, Саша спит, — попросила Юля.
— Опять в игрушках до утра просидел? Ничего, пусть просыпается, засоня. Юля, нам тоже надо купить дачу! — заявила мама. — Грядки засадить, сад вырастить, кусты всякие, цветочки. Ты не представляешь, какое удовольствие лежать в шезлонге и слушать, как поют птицы!
Тётя Люда кивнула на пакеты:
— Смотри, сколько всего дали: огурцы утром сорваны, кабачки, ягоды! Всё экологически чистое, без химии. Варенье будешь варить.
— Лучше компоты, я зимой люблю консервированный компот, — заспорила мама. — В варенье никаких витаминов не сохраняется.
— Можно и компоты, — легко согласилась тётя Люда. — Ой, Юля, это что у тебя?
Она схватила со стула сиреневое платье, встряхнула, приставила к плечам. Вчера Юля слишком устала, чтобы убрать его в шкаф.
— Новое платье? Красота какая! Примерь, я посмотрю. Когда купить успела?
— У Тани купила, ей велико, — объяснила Юля, с удовольствием ещё раз надевая платье. — Идёт мне?
— Юленька, ты красавица, каких поискать, — умилилась мама. Насторожилась, посмотрела в сторону прихожей. — Кто пришёл? Наши все дома.
В комнату вошёл Иван, с размаха швырнул в сторону дорожную сумку, та повалилась на бок, внутри что-то звякнуло. Юля испуганно прижала ладонь к губам — Иван был страшен. Бледное лицо, горящие яростью глаза, презрительно сжатые губы. Что случилось?
— Нагулялась? — прорычал муж, не сводя с неё взгляда. — Где ты была?