«Боюсь, Лоли, ты слишком глупа и неопытна для этих интриг», – шепнул внутренний голос, а я впервые за долгое время была солидарна с ним. Но мои близкие люди замешаны в этом противостоянии, а я, сама того не желая, послужила катализатором. Я просто обязана хотя бы попытаться выяснить всю информацию про Хранителей и Создателей миров и попробовать просчитать наперёд, что угрожает мне и им!
– Дарион, пожалуйста, расскажи мне всё, – прошептала я, глядя в глаза мужчины.
Он улыбнулся мне вновь, хотя на этот раз его улыбка получилась печальной:
– Лоли, не беспокойся. Бенефис – один из сильнейших магов нашего мира. Мы оба сглупили, не подумав, что теперь ты стала его невестой, а как следствие, уязвимой точкой, на которую обязательно захочется нажать нашим недоброжелателям. Я абсолютно уверен, что Бенефис уже выделил людей для твоей охраны и сделает всё, чтобы тебя защитить.
– Всё, да не всё, – от нахлынувших меня эмоций, я схватила своей рукой запястье мужчины. Ведь именно Дарион Блэкшир нашёл меня в замке Асмандиуса, вызвал сумасшедшего мага на поединок, и именно глава СБИ додумался до Нити Ариадны, которая, в конце концов, привела его ко мне. За всё наше общение с ним, он всегда брал во внимание моё мнение и выслушивал мои сбивчивые оправдания, вместо того, чтобы лезть с кулаками из-за ревности, как это делал мой вспыльчивый жених, – Бенефис – не ты, он не обладает твоей рассудительностью и проницательностью! А ты сказал мне давеча в Лазурии, что собираешься перевестись в другой мир и больше не видеться со мной!
Брови Дариона поражённо вскинулись вверх:
– На месте Бенефиса я бы очень обиделся за такие слова, – однако в серых глазах брюнета проскочили искорки тепла и веселья. Ему явно польстила моя речь.
– Пожалуйста, расскажи мне всё о Создателях, – произнесла, приподнявшись на кровати и подавшись навстречу Дариону.
Я намеренно не стала придерживать одеяло, и оно сползло до пупка, показав моё тело, облачённое в изящное кружево сорочки. Одна из тонких лямок съехала вбок, бесстыдно оголяя грудь, но я не стала её поправлять. В конце концов, сила женщин в их слабости. Я знала, что нравлюсь Дариону, он это говорил мне ещё тогда, в больничной палате Лазурии. Да, я использовала нечестный приём, но как ещё может добыть информацию девушка, если она не умеет пить, не является ни боевым магом, ни писаной красавицей, ни герцогиней или баронессой? Я лишь чуть-чуть подразню мага, чтобы выяснить всё то, что мне необходимо знать.
В моём резком порыве я поставила свою ладонь на бедро Дариона и ощутила его горячее тело под тонкой тканью деловых брюк. Мужчина замер, ожидая, что я вот-вот пойму, насколько вызывающе сейчас выгляжу, как двусмысленно лежит моя ладонь на его ноге, и обязательно смущённо запахнусь и отодвинусь от него подальше. Наверно, он уже привык к моим наивным и порой совершенно неприличным выходкам. Взять, например, тот случай, когда Виер вынес меня абсолютно пьяную из своей кареты на руках с задравшимся подолом, или когда он прижал меня к стене и закинул мои ноги на себя для укуса на королевском балу.
Однако я не шелохнулась. Когда Дарион понял, что я не собираюсь убирать свою ладонь, его зрачки расширились, заполнив почти всю радужку, а дыхание сделалось более поверхностным и частым.
Понятия не имею, о чём я думала в тот момент. Может быть о том, что если уж принцесса Изумрудных Сирен не смогла соблазнить начальника Службы Безопасности по Иномирным делам, то я могу творить всё, что захочу? Или о том, что в душе я действительно желала этого мужчину… Не знаю. Не помню.
Услышав, как изменилось частое дыхание Дариона, я подалась лицом вперёд так, что между нашими губами оставались считанные сантиметры, и произнесла, опаляя своим дыханием его чётко очерченный рот и мужественный подбородок:
– Дарион, пожалуйста, я должна знать.
Серые глаза цвета предгрозового неба ярко сверкнули то ли от моей провокации, то ли от понимания, что я специально поставила свою руку на его внутреннюю поверхность бедра.
– Лоли, – произнёс он сбивчиво, а его хриплые нотки в голосе породили целую толпу сладких мурашек по всему моему телу, – что ты делаешь? Почему?
Его еле слышимый ореховый аромат пьянил похлеще самого крепкого гномьего самогона. Я сглотнула, осознавая, что, кажется, попала в собственную ловушку и уже не могу оторвать взгляда от губ мужчины. Мои собственные губы защипало от предвкушения незабываемого поцелуя так, будто их покусал целый пчелиный рой. Что? Что я делаю? Почему? Боги, да потому что хочу почувствовать сладкий вкус его поцелуя уже очень и очень давно!