– И многих ты убивал по приказу короля? – последовал очередной приглушённый вопрос с моей стороны.
Утренний озноб вновь вернулся и сейчас меня уже колотило крупной дрожью. Неужели вот эти ласковые и нежные руки, которые дарили мне столько удовольствия и заботы, способны свернуть кому-то шею или нанести смертельный удар? То ли внезапная болезнь на меня так подействовала, то ли беременность, но почувствовала, как к глазам подступили предательские слёзы, а в носу защипало. Я только сегодня узнала о своей беременности, а лимит слёз уже по-моему, счерпала на месяц вперёд.
Наступило тягучее молчание, и моё сердце как будто остановилось в ожидании ответа главы Службы Безопасности по Иномирным Делам. Я сама не знала, какие слова меня устроили бы. Десять? Двадцать? Сто? А может тысяча? Сколько убитых на руках человека, за которого я собралась замуж, меня устроит, а сколько будет «слишком много»? Как же низко пала я сама, раз торгуюсь с самой судьбой? Я не удержалась и всхлипнула.
– Лоли, пожалуйста, не спрашивай меня о моей работе! – Дарион крепко сжал левую руку в кулак и с силой ударил ей по столу. – Я бы многое хотел тебе объяснить, но не хочу тебя во всё это впутывать. Я обещаю, что тебя никогда не коснётся то, что не должно! Я буду оберегать тебя ото всего этого. Но если ты хочешь расстаться, то давай сделаем это сейчас. Однако предупреждаю: это станет полным разрывом каких-либо отношений между нами.
Лицо Дариона перекосил мученический оскал, а скулы заострились, меняя пропорции лба, носа и подбородка. Мне вдруг показалось, что я впервые увидела этого человека и совершенно его не знаю. Я прерывисто выдохнула и отвернулась, чтобы не смотреть на него. Слёзы текли по моим щёкам, а я прощалась со своими надеждами и планами на счастливый брак с мужчиной, к которому меня тянуло с самого первого дня нашего знакомства. В этот момент мне казалось, что мой мир рухнул.
Я старалась не думать о том, что не знаю, как теперь буду жить дальше. Дарион сказал совершенно ясно: «это станет полным разрывом отношений между нами», то есть я потеряю работу в СБИ, и мне будет не на что жить. А ещё я беременна и неизвестно от кого: от Дариона или от Бенефиса. В любом случае у обоих есть деньги и власть, вполне вероятно, что как только мой ребёнок родится, они употребят всё своё влияние, чтобы отобрать моего малыша.
Я обхватила себя за плечи обоими руками и разрыдалась ещё громче. Не знаю, как долго я стояла вот так, отвернувшись от Дариона и оплакивая свою несостоявшуюся семейную жизнь, как вдруг почувствовала его сильные руки на своей талии. Он вдруг резко прижался ко мне всем телом и глубоко задышал, вдыхая аромат моих волос. Я обернулась к нему, желая оттолкнуть, но испугалась той мрачной решимости, которая была написана на его лице. Дарион впился в меня поцелуем так жадно и страстно, что я просто побоялась сопротивляться его действиям. А затем он легко поднял меня на руки и понёс в спальню, по пути задев и снеся салатницу на кухонном столе, вазу с цветами в гостиной и вешалку с одеждой в прихожей. Ему было всё равно. Его поцелуи были горячими и мучительными, а движения, когда он раздевал меня, – порывистыми.
Но как только я оказалась обнажённой, Дарион вдруг резко изменился и вновь стал тем самым Дарионом, которого я знала. Его руки и губы нежно заскользили по моей коже, складывалось ощущение, что он хотел попробовать на вкус всю меня, так как не было кусочка моей кожи, не изведанного его губами. Он высушивал слёзы с моего лица и шептал, что никогда меня не бросит, только если я сама его не оттолкну.
Ещё никогда до этого момента Дарион не был настолько внимательным и нежным по отношению ко мне, своими ласками он заставлял меня стонать и выгибаться, отступая в последний момент. Разумеется, в очередной раз я не выдержала и сама взмолилась о продолжении. Всё закончилось, как и всегда. А после того как всё случилось, он плотно закутал меня в одеяло и прижал к своей груди, баюкая, словно ребёнка.
Я безмолвно лежала на его груди и вдыхала ореховый запах мужчины.
– Я не хочу с тобой расставаться, – искренне сказала я, убаюканная его сильными руками.
Я почувствовала, как ладонь Дариона, гладящая меня по голове, на этих словах дрогнула.
– Я тоже, – чуть хрипловато произнёс он. – Лоли, я тебя люблю. Так безумно, как ты себе не можешь представить! Иногда мне кажется, что я просто перестану дышать, если ты прикажешь мне это. Я клянусь, что буду защищать тебя до последнего вздоха, я никогда и никому не позволю тебя обидеть ни словом, ни действием, и не обижу тебя сам! Ты для меня – всё. Я огражу тебя от всего, что ты не должна знать, но прошу лишь об одном: не спрашивай меня, что мне приходится делать по личным приказам короля. Моё сердце разрывается, когда я вижу презрение или страх в твоих глазах в свой адрес. Я не могу тебе лгать, и правду сказать тоже не могу.