– Ты как? – спросил он меня тихо на ухо.
– Нормально, – ответила я, глубоко потрясённая случившимися событиями. Дарион просто так взял и проломил пространство внутрь мира, созданного Грацием Пятым. А вдруг последний рассердится от такого произвола? Что сейчас с нами будет?
После того, как Дарион услышал мой ответ, он молча выпрямился и поздоровался с монархом:
– Ваше Величество, – сказал он, глядя ему в глаза и лишь слегка кивая головой, будто бы это старый знакомый, а не наш король.
– Дарион, – Граций заулыбался так, будто бы действительно был рад видеть главу Службы Безопасности по Иномирным Делам, и как раз на это время была назначена долгожданная встреча с ним. – Я надеюсь, с Эллардоном всё в порядке? Мне кажется, ты сегодня не в самом благодушном настроении.
– Он жив, но придёт в себя не скоро – коротко бросил Дарион, всё ещё буравя Его Величество взглядом. Даже мне стало неуютно от такого поведения своего жениха. Король же, казалось, совершенно не замечал реакции своего подчинённого. – Как Ваше Величество верно отметило, у меня нет настроения. Я считал, что мы всё обсудили и решили, я передал всю информацию по Сумеречному миру. Зачем Вы забрали мою невесту из дома, да ещё и против её воли? Я ясно дал понять, что не потерплю, чтобы Лоли беспокоили. Тем более, нервничать вредно в её положении, – и на этих словах Дарион положил руку на мой живот, а я густо покраснела.
До сих пор было неясно, кто отец ребёнка. Конечно, мой жених сказал, что будет растить любого ребёнка, неважно, чей он, главное, что мой. Но я-то прекрасно понимала, насколько мужчине должно быть неприятно брать в жёны женщину, беременную неизвестно от кого. Масла в огонь подливал ещё и Бенефис, сходу заявивший, что признает ребёнка, если выяснится, что отец он. Я даже представить себе боялась, какой скандал разгорится в высшем свете, когда вся эта история всплывёт наружу. Мне хватало пока и просто злых языков, перемывающих мои косточки, что почти полгода я удерживала одного из самых завидных женихов в столице в своих сетях, а теперь мне оказывает недвусмысленные знаки внимания другой богатый и знатный мужчина.
– Да вот я о том же с Лоли и разговариваю, – всплеснул руками король. – Мне непонятно, зачем ты берёшь в жёны эту бывшую работницу борделя, которую Бенефис достал практически с самого дна? Что Вы в ней оба нашли? Хорошо ещё, Бенефис одумался, и в последний момент изменил свой выбор. Ну а ты, Дарион? Я тебя знаю, ты куда как упрямее и несноснее его. Что мне сделать, чтобы ты не выставлял себя на посмешище? Да ты хотя бы знаешь, к какой расе относится отец её ребёнка? Зачем тебе такая жена? Да за тебя согласится пойти замуж любая, причём не только из нашего мира.
И на последнем вопросе Граций Пятый впился глазами в лицо Дариона. По всей видимости, он хотел получить ответ на более сложный вопрос. Интересно, а кого, относящегося не к расе людей, он имел в виду? Уж не Хранителя Сумеречного мира ли? Логично предположить, в виду того, что в браках между вампирами и людьми детей не бывает.
По лице Дариона не пробежало и тени сомнения. Он прижал меня к себе лишь сильнее и холодным, как сталь голосом произнёс:
– Ваше Величество, я не понимаю к чему все эти вопросы. Я люблю Лолианну и собираюсь на ней жениться, как уже говорил это Вам ранее. Пожалуйста, придержите при себе оскорбления в её адрес, если не хотите со мной поссориться. Мне прекрасно известно прошлое Лоли, и она работала в публичном доме не как жрица любви, а как горничная, в этом нет ничего постыдного. Что касается её беременности, то, к сожалению, сейчас невозможно определить, кто является отцом ребёнка, не навредив ей и малышу, однако уверяю, отцом является человек. Это либо я, либо Бенефис. В любом случае, я буду воспитывать этого ребёнка как своего. К тому же, я уверен, что Лоли любит меня не за моё положение в обществе и не моё состояние, чего я не могу сказать о большинстве в высшем свете. Те, кто не льстят и не лебезят, просто-напросто боятся меня и того, что я могу вскрыть их грязные дела.
На этих словах Дариона мне вдруг стало спокойнее дышать. Я столько боялась и сомневалась в чувствах своего жениха, а он вот так легко и просто заявил обо всём не кому-нибудь, а самому королю! Монарх перевёл тяжёлый недовольный взгляд с Дариона на меня и спросил: