Они сразу же поздоровались со мной, что, должна заметить, для гостей отеля большая редкость. Они даже отступили в сторону, чтобы я могла выйти из лифта, прежде чем они туда войдут.
– Спасибо, что останавливаетесь в нашем отеле, мистер и миссис Чен.
Мистер Сноу научил меня всегда приветствовать гостей по имени, обращаться с ними так, как будто они члены семьи.
– Это вам спасибо за то, что поддерживаете в нашем номере такой порядок, – сказал мистер Чен. – Миссис Чен каждый раз отдыхает здесь душой и телом.
– Я так, того и гляди, совсем разленюсь. Вы делаете за меня абсолютно всю работу, – сказала миссис Чен.
Я не из тех, кто любит привлекать к себе внимание. Если мне делают комплимент, я в ответ обыкновенно или молчу, или коротко киваю. На этот раз я кивнула и, сделав книксен, сказала:
– Желаю вам приятного пребывания в нашем отеле.
Чены вошли в лифт, и двери закрылись.
В лобби было достаточно оживленно, кто-то заселялся, кто-то, наоборот, выезжал. С виду все было в порядке, моего вмешательства не требовалось. Иногда, впрочем, кто-то из гостей может оставить на журнальном столике смятую газету или бросить стаканчик из-под кофе на чистый мраморный пол, где из него непременно вытекут последние несколько капель, образовав зловещее коричневое пятно. Если я замечаю подобные досадные мелочи, я быстренько устраняю их. Строго говоря, уборка лобби в мои обязанности не входит, но, как говорит мистер Сноу, хорошие работники сами проявляют инициативу.
Я подкатила свою тележку ко входу в гриль-бар и поставила ее на тормоз. Родни уже стоял за баром, читая газету, разложенную на стойке.
Я вошла в зал стремительной походкой, чтобы показать, что я – женщина, уверенная в себе и занятая.
– Я пришла, – сообщила я.
Он вскинул глаза.
– А, Молли, привет! Ты за газетами?
– Твое предположение на сто процентов верно.
Каждый день я беру в баре стопку газет, чтобы разнести их по номерам во время уборки.
– Ты это уже видела? – спросил он, указывая на лежащую перед ним газету.
Он носит очень блестящие часы «Ролекс». Хотя я в брендах не очень разбираюсь, я прекрасно знаю, что «Ролекс» – марка не из дешевых, а это, по всей видимости, означает, что мистер Сноу высоко ценит Родни за выдающиеся способности бармена и платит ему больше, чем обычно платят барменам.
Я взглянула на заголовок, на который показывал Родни.
«Раскол в семье грозит подорвать могущество империи Блэка».
– Можно посмотреть?
– Конечно.
Он развернул газету ко мне. Статья сопровождалась несколькими фотографиями. На одной из них мистер Блэк, снятый крупным планом в своем классическом двубортном костюме, пытался заслониться от репортеров, которые совали камеры прямо ему в лицо. Жизель, безупречно одетая с головы до пят и в черных очках, держала его под руку. Судя по ее наряду, фотография была сделана совсем недавно. Может, даже вчера?
– Похоже, в семье Блэк назревает скандал, – сказал Родни. – Судя по всему, его дочери Виктории принадлежит сорок девять процентов акций бизнес-империи Блэка, и она хочет забрать свою долю.
Я пробежала статью глазами. У мистера Блэка было трое детей, все уже взрослые. Один из мальчиков жил в Атлантик-Сити, второй перемещался между Таиландом и Виргинскими островами или любым другим местом, где планировалась вечеринка. В статье миссис Блэк – первая миссис Блэк – описывала обоих своих сыновей как «людей непрактичных и легкомысленных» и, если верить приведенной цитате, утверждала, что «единственное, что может спасти „Блэк пропертиз энд инвестментс“, это если моя дочь Виктория, которая уже и так фактически взяла на себя руководство компанией, получит как минимум половину акций». Далее в статье описывались перипетии затяжного судебного процесса между мистером Блэком и его бывшей женой. В статье упоминались многочисленные другие магнаты, поддерживавшие ту или иную сторону. Текст подводил читателя к выводу, что второй брак мистера Блэка, в который он два года тому назад вступил с Жизель – женщиной, более чем вдвое его моложе, – стал тем самым моментом, после которого империю Блэка начало лихорадить.
– Бедная Жизель, – произнесла я вслух.
– Правда же? – отозвался Родни. – Ей сейчас только этого не хватало.