- Что там? - спросила вторая, та, что постарше, тряся гривой почти закрывших лицо рыжих волос. Она указывала на блестящую воду гавани внизу, что плавно переходила в открытое море.
Леанара прищурилась, глядя на мерцающие зеленоватые воды. Море казалось другим. Поднялось? Приблизилось? Там необычайно большая волна?
Рот внезапно пересох от ужаса, горло сжалось. Ее шатнуло. Дрожа, женщина поглядела на учеников. - Простите, - сказала она, - но эти люди ощутили свою силу и готовы на всё. Я недооценила глубину их эгоизма и жадности.
Архивисты обменялись быстрыми взглядами. - Что ж, госпожа, - сказала девушка, - мы приняли меры. Заперли свитки в бронзовом сундуке и залили крышку свинцом.
Она опустила руки им на плечи. - Отлично, мои юные книгочеи.
Все трое молча наблюдали (ибо уже не было времени для паники и бегства), как море вздымалось еще сильнее. Оно нависло, став выше крыш города - даже выше остроконечной крыши библиотеки. Хранительница поняла, чем был этот их Джисталь.
Не какой-то древний зверь из Бездны. Не беснующийся монстр.
Просто волна. Громадная водяная гора, высотой в лиги - как ей казалось.
Сказки о разрушительной силе оказались верными. Увы, ей не доведется записать свои наблюдения. Она повернулась к юным ученикам. - Мне очень жаль...
Ответов она не услышала - великанская волна поглотила берег, ошеломляя громом бурлящей воды. Город пропал под ее подолом, а голова была намного выше.
"Остров!" такова была последняя мысль Леанары. "Он поглотит и очистит весь остров!"
Так ли это, она не узнала.
Глава 1
Сквозь вихрящийся снегопад брела одинокая согбенная фигура. За спиной странника громоздился обернутый тканью тюк, размерами едва не больше его самого. Странник иногда останавливался поправить груз, прикрывал глаза от ветра рукой, чтобы всмотреться в окрестные белые просторы. Очередная остановка закончилась приступом мучительного кашля, путник согнулся еще сильней и сплюнул в снег, оставив алый цветок слизи. Но взгляд его тут же устремился далеко вперед, к одинокой скалистой горе, доминанте западного горизонта.
Много дней спустя странник добрался до подножий этого пика - полей голого битого камня под одеяниями снега. Выбрал ущелье, относительно избавленное от воющих ветров, сел на валун и вытащил из тюка свою тяжкую ношу. Лишенная оберток, она оказалась длинным музыкальным инструментом, громадным рогом из единого куска кости или какого-то бивня. Он прижал его к губам, чтобы извлечь пробные ноты; потом отставил и чуть поднял голову, словно желал слышать ответы ветра. Не уловив искомого, пожал плечами, прижал инструмент к груди и лег спать.
Так он делал и в следующие дни, неделя за неделей, месяц за месяцем. Погода не менялась; весна на смела прокрасться и усмирить буйство буранов, ибо гора высилась посреди бесчисленных лиг ледниковых полей. Ни один зверь не встречался путнику, как и ни один человек. Однако птицы пролетали высоко над головой - и он следил за ними уголком глаза, иногда безрадостная улыбка раздвигала потрескавшиеся губы, показывая большие выступающие клыки.
И он снова и снова брался за свою музыку. Что за странная то была музыка - если она вообще заслуживала такого названия. Рокочущие басы казались слишком низкими для нормального слуха, а высокие ноты стенали и визжали; все вместе смешивалось в нестройные, скачущие ритмы и фуги. Так и эдак, катясь волной, меняя высоту и скорость, иногда повторяясь...
И каждый раз музыкант останавливался послушать, словно ожидая ответа ветров.
Наконец так и случилось.
Нечто слишком низкое для человеческого слуха пронеслось над трубачом, заставляя вибрировать и прыгать камни под ногами. Музыкант дернулся, распрямляя спину, и повторил последнюю череду нот.
Ответ пришел снова.
Теперь он встал на ноги. Набрал воздуха в грудь и заставил инструмент реветь и реветь, продляя ноту так долго, что не выдержала бы грудь иного смертного. Закончив особенно громко, он воздел голову. Он слушал и ждал. Ждал, склоняя голову к плечу. Но, наконец, поморщился и критически осмотрел рог.
Мощное сотрясение заставило его покачнуться назад, снег полетел тучами. Он сгорбился, морщась и мотая головой. Забросил инструмент на спину и полез выше по склону.
Он явно что-то искал - и вскоре нашел. Сквозь снег виднелись клочья дыма или тумана, поднимавшиеся над боком горы. Он с трудом карабкался туда - наконец увидев трещину в камне. Провал между слоями льда. Снизу поднимался пар. У края музыкант помедлил, потирая пальцем клык, потом улыбнулся, кивнув себе.