— Это, конечно, не мое дело, Селина, но, по-моему, ты ошибаешься.
Селина прищурилась.
— Ты не даешь друзей в обиду. Я тоже. Не будем больше говорить об этом.
Мхенди вдруг подумал: что-то в ней есть змеиное. И сказал:
— Как я хочу повидать Мэби! А что Лэнвуд?
— Да, ты ведь не знаешь… Лэнвуд уехал.
— Уехал?
— Месяц назад. Уехал в тот самый день, когда они с Удомо вернулись из поездки.
— Почему?
— Кто его знает. Собрал вещи и уехал.
— Не может быть!
— Спроси завтра Удомо… А теперь иди-ка лучше спать, друг. Поздно уже.
«Итак, Том уехал. Уехал, никому ничего не сказав. Уехал потому, что для него не нашлось места в той самой Африке, об освобождении которой он мечтал всю жизнь. Куда он поехал? Назад, к Мери Фельд, где его будут терпеть из милости? Конечно, у Лэнвуда много недостатков: и бестактен он, и самовлюблен, и напыщен. Но пережить такое… Злейший враг не придумал бы более жестокого наказания. Бедный Том! Нужно обязательно написать ему».
Он встал и пошел к себе.
— Спокойной ночи, Селина.
«Та же комната, в которую она отвела его в день приезда. Странная женщина: беспощадная и нежная. Ну конечно, Мария крепко спит, свернувшись, как ребенок, калачиком. Спит на той самой постели, на которой они впервые познали друг друга. А потом их близость превратилась в любовь. Спи, дитя мое, ты должна отдохнуть. И я тоже… Бедный Том! Пожалуй, лучше сразу же написать ему. А то потом забуду. Навалятся дела. Не хочу, чтобы Том думал, что я забыл его».
Он достал блокнот и написал письмо. Потом разделся и осторожно, чтобы не разбудить Марию, лег в постель. Она повернулась к нему и, не просыпаясь, обняла. Мхенди дотянулся до выключателя и потушил свет. Какое счастье, что можно наконец отдохнуть. Он закрыл глаза.
Губернатор посмотрел в другой конец зала — там в окружении иностранных делегатов стоял Удомо. Хорошо, что прием официальный, иначе им с Джонсом пришлось бы самим развлекать всех этих американцев, французов, немцев, скандинавов, да еще и англичан — членов парламентской делегации. Эдибхой, правда, немного навеселе, как, впрочем, многие из гостей, но надо отдать ему должное — пить он умеет. Удомо — молодец, никто даже не заметил, что с самого обеда у него в руках все та же рюмка хереса. Мэби, конечно, чувствует себя как рыба в воде. Все гости довольны. Плюралец Ван Линтон до того расчувствовался, что, рассказывая Мэби о работах черных художников Плюралии, даже обнял его за плечи.
Губернатор взглянул на часы: половина первого. Пора кончать. Он огляделся по сторонам, ища глазами Джонса. Джонса в зале не оказалось. Губернатор подозвал адъютанта.
— Найдите мне Джонса, пожалуйста.
К Росли подошел американец — глава делегации Совета наций.
— Прекрасный прием, ваше превосходительство.
— Очень рад, что вы довольны. Мы всегда стремимся к тому, чтобы у наших гостей остались о нас хорошие воспоминания.
— У меня, безусловно, останутся самые лучшие воспоминания. Я имею в виду не только этот прием. — Американец обвел рукой ярко освещенный зал, полный гостей. — Я имею в виду всю страну и ее правителей. Премьер-министр Удомо — замечательный человек. Такой обаятельный и скромный.
— Да, — сказал Росли. — Если бы вы могли подробно ознакомиться со всем, что уже сделано в стране, несмотря на весьма неблагоприятную обстановку, если бы знали, какие планы он строит на будущее, вы бы в полной мере оценили его талант государственного деятеля. Я горжусь, что работаю с ним.
— Вы знаете, ваше превосходительство, мы в Соединенных Штатах довольно часто с неверных позиций судим о вашей роли здесь. Что поделаешь — предубеждение против колониализма живуче. Вас, англичан, нередко осуждают.
Росли улыбнулся: экий славный старикан.
— Правителей ругают всегда. Такова уж их участь. Мы свое получили сполна. Теперь и вы, американцы, получаете то, что причитается вам. Я думаю, что приобретенный опыт будет способствовать лучшему взаимопониманию между нашими странами.
— Вот именно, сэр! Будьте уверены, вернувшись, мы расскажем своим соотечественникам все, что видели здесь. Помимо всего прочего, уже сейчас могу сообщить вам: наша делегация решила, что просьба премьер-министра Удомо о технической помощи должна быть полностью удовлетворена. Кроме того, мы будем просить Совет наций оказать дополнительную помощь в соответствии с нашими рекомендациями. Вот какое впечатление вы произвели на нас.