Алёнка молчала и думала.
— Авдей, а это больно, когда плетьми по спине бьют? — почему-то вырвалось у неё.
— Тебе-то?.. С одного удара сомлеешь, других не почувствуешь, — ответил он деревянным голосом и побледнел так, будто Алёнку прямо тут на его глазах и пороли. — Алёна! — Авдей тряхнул её за плечи. — Ты что говоришь-то такое?!
— Не кричи, милый, услышать могут… — попросила Алёнка, и ладони на грудь его положила. — Мне пора вообще-то. Странно, что дети так долго из-за дверей не выглядывают.
— И мне пора, — перехватил он Алёнкины ладошки. — Завтра в Мраморское поеду, инструмент сточился, всё одно обновить надо. А в следующий выходной в Екатеринбург. С тамошним батюшкой все сговариваются, кто жениться скорее хочет. Пусть назначит день. И месяца не пройдет, будем мы с тобою супруги. — Сказал и обнял крепко-крепко.
— Хорошо, а жить-то нам где? Я Варвару и садик не брошу. На тебе о Михее и Агафье забота, — ответила Алёнка.
— Мои старики новой хозяйке только обрадуются. Но неволить не стану… — и из объятий Алёнку выпустил. — Главное, что у нас бумага о супружестве появится и запись в церковной книге.
У Алёнки вдруг появилась надежда:
— А если в записи той укажут, что я — вольная, это будет потом моим доказательством?
— Нет, Алёна, этого мало. В церкви нам на слово поверят. Потому как не ходят крепостные сами по себе по церквам и не женятся. А вот если Никифор у себя в книгах запись исправит, то церковная окажется по ошибке сделанной. И её тоже со временем перепишут. Беглых много у нас развелось. Потому и верят больше учётным на заводах, которые по каждому человеку случаи дотошно разбирают… Так нас писарь учил.
— Ладно, иди уж, учёный… — вздохнула Алёнка.
И снова прижалась к Авдею. Потом нехотя его отпустила, и двери на улицу притворила.
Дети в горнице на удивление играли дружно и как-то тихо, а Филька с Танюшкой домывали посуду, что от обеда осталась.
К вечеру, когда ушли девушки-помощницы и почти всех детишек по домам разобрали, Стеша взобралась к Алёнке на коленки.
— Я тебе секрет один рассказать хочу, Алёнушка, — таинственно прошептала девочка.
— Да неужели? — улыбнулась Алёнка. — А по-моему, нельзя секреты выбалтывать.
— Нельзя. А я всё равно рассказать хочу. На ушко.
Алёнка подумала, что это какая-то детская игра и с готовностью подставила ухо. Сбивчиво и округляя глаза, Стеша поведала о том, что когда Алёнка вышла с Авдеем поговорить… «Надо же… Не объявлялся Авдей в горнице. Наверное, кричали мы всё-таки громко…»…Танюшка всем приказала мышками сидеть, не то уши мигом надерёт. А сама встала на лавку, расковыряла дырку в стене, что от сучка осталась, тятя её по холодам соломой заделывает. В общем, слушала она долго. А потом тихо за печкой плакала. И когда Алёнка вернулась, Танюшка лицо вытерла и принялась Филе с посудой помогать.
«Вон оно что, а я и не заметила, в свои думы погружённая…»
Дома за вечерним чаем Варвара спросила Алёнку:
— Думу думаешь, по глазам вижу.
— Думаю, Варвара Степановна…
— Можь, совет какой дам?
— Может, и дадите, — вздохнула Алёнка. — Авдей замуж позвал, а Танюшка Малашина про то подслушала. И вот знаю я, что в печалях её не виноватая… А всё одно не по себе. Я ж теперь для неё — разлучница…
— Замуж, говоришь? А что-то сватов я не видала. — Варвара поджала губы. — Ты скажи ему, чтоб честь по чести невесту сватал. Ишь, какой! Пусть не смотрит, что сирота. Вековые обряды не зря соблюдать положено. От нечистых они охраняют. И… что люди-то скажут?
— Так не с людьми нам жить, а друг с другом, — с возмутительным спокойствием ответила Алёнка. — Нам бумага нужна и только. Чтобы барин от меня отстал. Говорят, ему замужние без надобности.
— Много вы про барина знаете, — проворчала Варвара.
А Алёнка продолжала, будто не слышала:
— И с совместным житьём обождём немного. Я ему так и сказала, что ни вас, ни деток своих садовских не брошу.
— Умгу… Вот значит, как… — В Алёнкиных словах был резон, и Варвара это признавала, но старые установки побеждались с трудом.
— А венчание в Екатеринбурге будет. Без всяких праздненств. Да и чем нам гостей кормить? — последний аргумент был ударом ниже пояса.
Но Варвара выдержала. Только крякнула недовольно. Потом вздохнула. А потом продолжали разговор, как ни в чем не бывало:
— Скоро твоих питомцев убавится. Слышала я, что Кондрат и Егорка женятся. Вдов возьмут. И скоро это случится. До весенних работ.