– Загадкой?
– Ну конечно... – Казалось, Рейчел удивилась. – Ведь никто не мог поверить в то, что Холт действительно женился...
– Некоторые и теперь в это не верят, – закончила ее фразу Эйнджел, снова бросая взгляд на дам, чье возмущение явственно нарастало, грозя перейти в скандал. Ей хотелось еще поговорить с Рейчел, но она отлично пони мала, что должна нанести упреждающий удар. Подмигнув ей, Эйнджел неторопливо повернулась лицом к остальным дамам как раз вовремя, чтобы услышать очередное оскорбление, на этот раз исходившее от дородной женщины, явно верховодившей в этой компании.
– Бесстыжая девка! Интересно, как ей удалось до тащить Холта Мерфи до алтаря?
Не услышать эти слова было невозможно, и Эйнджел произнесла ясным нежным голосом:
– Собственно говоря, мне пришлось воспользоваться лассо. Очень эффективно действует на таких закоренелых холостяков, как Холт Мерфи.
На мгновение снова наступила полная тишина. Все дамы ждали, что скажет на это Пруденс Максвелл, некоронованная королева их общества. Увидев, что она изумленно улыбнулась, они принялись тихо, но ожив ленно переговариваться, глядя на Эйнджел.
– Никогда не пробовала, – сказала Пруденс, все так же улыбаясь. Она представилась Эйнджел, и вслед за ней это сделали одна за другой все остальные дамы.
Эйнджел вела себя крайне учтиво и уважительно по отношению к своим новым знакомым, и в глазах Пруденс она увидела всевозрастающее удивление и интерес. Дама явно была приятно поражена тем, на сколько хорошо Эйнджел знала все мельчайшие правила этикета, так как сама слыла тончайшим знатоком в этой области. Эйнджел наслаждалась ошеломляющим впечатлением, которое она произвела на тех, кто ожидал услышать от нее лепет необразованной уличной девки.
По любезному приглашению самой Пруденс Эйнджел заняла стул справа от нее, потеснив таким образом женщину с угодливым выражением лица по имени Жюстина Гаррет, явно недовольную таким поворотом событий. Эйнджел заметила это лишь тогда, когда та с шумом направилась к столу с угощением. Впрочем, Пруденс не дала Эйнджел сконцентрироваться на миссис Гаррет, засыпав ее вопросами.
– Какой у вас приятный акцент, миссис Мерфи. Вы родом с юга?
– Штат Миссури, – учтиво склонила голову Эйнджел.
– Ну конечно, как я сразу не догадалась! Моя кузина живет в Сент-Луисе. Вы знакомы с Харперами?
Эйнджел начала было объяснять, что Сент-Луис находится на противоположном краю штата от ее родного города Индепенденс, но Пруденс уже не слушала. Ее острый взгляд был устремлен на кого-то другого, вошедшего в зал.
– Проститутка, – неожиданно прошипела Пруденс.
Вздрогнув от неожиданности, Эйнджел тут же вздохнула с облегчением, поняв, что это слово относи лось не к ней. Обернувшись вместе с другими дамами, Эйнджел увидела необычайно яркую рыжеволосую женщину, одетую в бледно-голубой шелк, нарушившую неписаные законы Триумф-холла и явившуюся без вся кого приглашения.
– Да это... мисс Валентайн, – тихо произнесла сидевшая справа от Эйнджел женщина.
Все посмотрели на Пруденс, ожидая ее реакции. Мать Рейчел выпрямилась во весь рост, став похожей на гремучую змею, готовую к атаке. Эйнджел молча наблюдала за происходящим, смутно жалея ни о чем не подозревавшую мисс Валентайн и восхищаясь самообладанием и королевским негодованием Пруденс.
«Теперь все они ведут себя так, будто я святая, а бедная мисс Валентайн – проститутка», – подумала Эйнджел и покраснела, вспомнив, что еще утром так называли ее. Миссис Максвелл величаво поднялась с места и угрожающе двинулась вперед, чтобы достойно встретить непрошеную гостью.
Через несколько секунд Эйнджел уже не считала миссис Валентайн «бедной» жертвой. Лукаво и насмешливо улыбаясь накрашенным ртом, рыжеволосая красотка сделала вид, что не заметила угрожающего жеста Пруденс. На ее шее и запястьях сверкали фальшивые бриллианты, тонкий шелк платья бесстыдно обрисовывал все линии тела. Блуждающий взгляд по-кошачьи зеленых глаз переходил с одной дамы на другую, на мгновение вспыхнув любопытством при встрече с глазами Эйнджел, которая, как и все остальные, ждала дальнейших действий Пруденс. Рейчел бесшумно подо шла сзади к стулу, на котором сидела Эйнджел, и оперлась рукой о его спинку.
– Кто это? – тихо спросила Эйнджел.
– Как, вы не знаете, кто такая Лили Валентайн? О, она просто певичка, о которой в этих местах идет очень дурная слава. Некоторые уверены, что на самом деле она зарабатывает на жизнь совсем другим ремеслом...
Услышав шепот Рейчел, дамы неодобрительно оборачивались в их сторону. Им хотелось получше расслышать, что скажет Пруденс этой самой печально известной всему городу женщине.
– Распутница! – С этим словом Пруденс театральным жестом протянула свою полную руку в сторону удивленной Лили. – Как ты смела войти в обитель Бога, где беседуют порядочные женщины?
Лили склонила голову, и ее яркие волосы блеснули в свете газовых ламп.
– Прошу прощения, дамы, за непрошеное вторжение, – вежливо сказала она низким гортанным голосом, как будто Пруденс только что не называла ее шлюхой. – Но мне нужна жена Холта по очень важному делу.
Слишком удивленная, чтобы быть оскорбленной фамильярностью, с которой Лили произнесла имя ее мужа, Эйнджел медленно встала.
– Миссис Мерфи – это я. В чем дело? Зеленые глаза внимательно оглядели ее с головы до ног, и в них мелькнула искра удивления.
– Нам с вами нужно переговорить по срочному делу, – сказала Лили звучным голосом. – Может, нам лучше выйти?
– Не надо никуда с ней выходить! – негодующе произнесла Пруденс Максвелл, и все дамы подхватили хором ее предостережение.
Заинтригованная словами Лили, Эйнджел вызывающе взглянула на нее.
– Хорошо, я только возьму шаль, – проговорила она.
Вслед ей раздался осуждающий ропот, но она уже ничего не слышала, набрасывая на плечи черное кружево шали. Рейчел была готова последовать за ними, но Эйнджел отрицательно покачала головой, подходя к двери.
– Итак, в чем дело? – спросила она певицу.
В ответ та лишь покачала головой, как бы не желая ничего объяснять при посторонних.
– Так, значит, вы и есть миссис Мерфи, – про бормотала она. – Забавно, я ожидала увидеть нечто другое.
Эйнджел не знала, как ей следовало отнестись к словам Лили.
– Идемте же, я не могу тратить на вас весь вечер, – нетерпеливо схватив ее за руку, сказала Лили.
Выйдя за дверь, Лили остановилась перед окна ми, за которыми толпились дамы общества, горевшие желанием своими собственными глазами увидеть скандальную сцену, которая, несомненно, должна была произойти между Лили и женой Холта. Лили помедлила еще несколько секунд, потом отпустила руку Эйнджел и повернулась к ней лицом:
– Давай ударь меня, милая.
– Что? – Не веря своим ушам, Эйнджел уставилась на красотку.
– Ты правильно меня поняла, – быстро сказала Лили тихим голосом. – Давай же, прямо сейчас, пока они все смотрят на нас.
Играя на публику, Лили издевательски улыбнулась Эйнджел.
– Только не слишком сильно, я только что починила свои зубы, – добавила она шепотом.
– Вы сошли с ума! Как я могу ударить вас...
– Так вот знай – я спала с твоим Холтом!
Бац! Эйнджел даже не поняла, как ее ладонь, будто по своей собственной воле, оставила яркий красный от печаток на напудренном лице Лили.
– Отлично! Из тебя бы получилась прекрасная актриса, – кисло заметила Лили, осторожно касаясь горевшей от удара щеки. – А теперь слушай меня очень внимательно, цыпленок. Холт просил меня спасти твою репутацию, поэтому на счет «три» я повернусь и помчусь по улице, так будто за мной гонятся псы ада. Ты должна преследовать меня, выкрикивая что-нибудь грубое в мой адрес, чтобы все выглядело максимально правдоподобно. И ради Бога, не останавливайся! На карту постав лена жизнь Холта!
Эйнджел во все глаза смотрела на Лили, чувствуя, как внутри нее поднималась волна дурного предчувствия. Не к добру было это неожиданное появление Лили в Триумф-холле. При одном только упоминании имени Холта сердце Эйнджел болезненно сжалось.