"Иди за помощью!" - изуродованный паук требовал мести.
"Нет, я должен попытаться спасти принцессу. Прости. Ты сказал, что жива Настас? Если ее не схватили, я пошлю ее в Хаж."
"Пусть так... Но она, кажется, ранена, очень медленно идет обратно, через завал... Мне придется помогать тебе, что бы ты не делал, но обещай найти ее и послать за помощью. И еще Мирза, он жив, он под камнями."
"Я все сделаю, Пори, а ты не дашь мне потерять след дикарей. Как они поднимут вас на скалы?"
"Слышишь удары?.. В моем хитине пробивают дыры..." - Люсьен почувствовал не только звук, но и боль паука. - "Они проденут туда палки, или крючья... Без лап страшно. Я беспомощен, мои жвалы истекают ядом, но все напрасно."
"Держись. Возможно, я еще смогу помочь и тебе."
Голоса дикарей удалялись. Люсьен собрался выглянуть из-за своего валуна, как вдруг на него налетел какой-то человек. Он упал, сильно ударился лицом о камни. Когда дикарь поднялся, осталось зеленое пятно от жвачки.
- Прости... - хмуро сказал Имрус, пытаясь понять, целы ли у него зубы. Он не чувствовал даже подбородка. - Ты... Ты кто?
Вместо ответа Люсьен с маху рубанул его по шее. Он даже не ожидал, что голова отделится от тела так легко, и откатится, подпрыгивая, далеко в сторону. Имрус всплеснул руками, конвульсивно согнул в колене ногу, долгий миг сохранял равновесие в этой позе, но вот ударивший из артерий фонтан крови опал, и тело расслабленно рухнуло на камни. Люсьен попятился, оглядываясь по сторонам. Вроде бы никого... надо уйти подальше, пока дикари не заметили отсутствие приятеля.
"Они уходят не оглядываясь," - сообщил Пори. - "Если бы сейчас на них напал хоть один смертоносец... Он убил бы половину, не меньше... Луки на плечах, стрелы в колчанах... Беги за Настас, я вижу твою принцессу."
- Скажи ей, что я жив, что я приду, - прошептал Люсьен.
"Позже... У дикарей есть странные люди, не хочу, чтобы принцесса выдала тебя... Ищи же Настас, действуй!"
Люсьен, больше не скрываясь, запрыгал по камням. Тут и там попадались разбросанные лапы смертоносцев, лужицы густой голубой крови насекомых. В одно месте из камней торчала рука. Стражник взял холодные пальцы и убедился, что человек мертв. Скорее всего, это был Ларион... Он не стал задерживаться и продолжил бег. Пауков Люсьен уже не слышал, большая часть погибла, остальных заслонили скалы.
Пот заливал лицо, в горле першило от пыли, давала о себе знать израненная нога. И все же Люсьен улыбался - ему, воину, давно хотелось настоящего дела. Никакая охота не заменить вкуса реальной опасности, исходящей к тому же не от скорпионов или медведей, а от таких же вооруженных металлом двуногих. Главное, что принцесса жива, и даже может идти сама. Чудо, как ей повезло! Теперь послать в Хаж Настас, и начать охоту.
Странную женщину из Чивья стражник настиг достаточно быстро, она с трудом ковыляла среди обломков, придерживая за локоть перебитую руку. На его шаги Настас испуганно обернулась, но узнав Люсьена, сморщила щеки в знакомой жуткой улыбке.
- Настас! Ты сможешь дойти до Хажа?! - запыхавшись, опустился рядом с ней Люсьен.
Женщина округлила глаза и пожала плечами.
- Да, далеко... Слушай меня: не пытайся добраться засветло, не сможешь. Дойди до сосновой рощи, она окажется у тебя по правую руку. Там есть ручей и топливо, всю ночь жги костер. Тогда тебя никто не тронет, понимаешь? Да и холодно по ночам, насекомые почти не охотятся. Ты понимаешь меня или нет? - Люсьен никак не мог разглядеть в глазах Настас хоть какое-нибудь выражение.
Но жительница далекого Чивья вполне спокойно кивнула.
- Молодец. Тебе надо идти в Хаж, потому что в Чивья через степь очень далеко. Там расскажешь все Ирже и Патеру... Хотя как же ты расскажешь? - озадачился Люсьен.
В ответ Настас замахала здоровой рукой, загримасничала, закачалась, строя жуткие гримасы.
- А что, все понятно, как мне кажется, - удовлетворился стражник. - Важно только, что принцесса жива, а я иду по ее следу за дикарями. Пусть спешат. Тогда иди, Настас. Не забудь про скорпионов, отрежь себе мяса из клешни, чтобы поесть ночью. Да у тебя нет ножа! Возьми!
Настас приняла нож здоровой рукой и с каким-то благоговением покрутила клинок перед глазами. Люсьен не знал, что в Чивья никому и в голову не пришло бы доверить ей оружие. Потом женщина улыбнулась стражнику, и сразу заковыляла дальше, прочь, к Хажу. Воин утер с лица пот, рассмотрел разодранную ногу, потом вспомнил о фляге с водой.
- Ну и хватит отдыхать, - сказал он сам себе, наполовину осушив сосуд. - Вперед.
Глава пятая
1
Агрису было плохо, когда на караван обрушился каменный дождь. Так плохо, что ни один смертоносец не смог бы прочесть его мыслей - их просто не было. И это вовсе не означало, что высокий, рыжеватый, вечно не знающий, куда деть руки, потерял сознание. Нет, небо не дало ему такой милости, он болтался на спине паука, страдал и в минуты оживления старался выблевать собственный желудок.
Произошедшее он сначала воспринял как облегчение - смертоносец замешкался, потом рванулся вперед на полусогнутых лапах, умерив тряску. Наконец паук закрутился на месте в панике, он был молод и сразу потерял контакт со старшими, когда Мирзу ударило камнем. Агрису снова стало дурно, и человек решил хоть на миг спрыгнуть на землю, воспользовавшись остановкой каравана.
"Камни, камни!" - мыслеимпульсы били со всех сторон, но он почти не слышал их. - "Вперед или назад?!"
Как только ремень оказался расстегнут, юноша кулем повалился вниз, сильно ударившись кистью при падении. Вывихнутая рука пронзила тело пульсирующей болью, реальность вернулась. Агрис застонал и не услышал своего голоса.
"Камни, камни! Дикари! Вперед же! Мирза погиб!" - слышалось со всех сторон от перепуганных пауков.
Стараясь спастись от этих голосов, от странного рокота, юноша закрыл лицо руками и побежал наугад, спотыкаясь о камни. Что-то сильно и резко ударило его в спину, вышибив дыхание. Агрис полетел вперед, ударился о какое-то препятствие, опять задев больную руку. Он закричал, но опять не услышал себя и понял, что случилось что-то страшное.
- Люсьен! - стражник, с которым он подружился когда-то на почве общей любви к рыбалке, был для него главным человеком на земле, единственным, кто не обижал и не смеялся. - Люсьен!
Агрис не звал на помощь, как подумали бы все его земляки. Он испугался за жизнь друга и покровителя. Поднявшаяся в воздух пыль не позволяла ничего рассмотреть. За спиной грохотало, и он бежал, бежал спотыкаясь и падая, пока не уткнулся в стену ущелья. Рядом какой-то смертоносец, придавленный камнями, излучал страшные волны боли, еще кто-то тонко визжал. Поселянин затравленно оглянулся и из облака пыли к его ногам выкатился огромный валун.
Камень застыл, подрагивая, а с обоих сторон его со скрежетом обтекали ручьи крошащегося камня, щебенки, куски кровоточащей плоти. Заорав, Агрис неловко подпрыгнул и вцепился в вибрирующий валун, повис, чувствуя, как скользят руки. Под ним каменная река продолжала жадно перемалывать все, до чего могла дотянуться.
Когда все стихло, он обнаружил себя уже внизу, полузасыпанным. Все тело ныло, многочисленные ссадины кровоточили. Агрис поднялся и опять позвал Люсьена, потом несколько раз чихнул от пыли, а когда опомнился, увидел прямо перед собой длинный меч.
- Что, тварь вонючая, жратва паучья, страшно?! - огромная Мета нависла над Агрисом, у которого подкосились ноги. - А раскорякам служить не страшно было?!
Юноша ничего не ответил, смешно заслоняясь длинными, худыми, но широкими в локтях и ладонях руками. Дикарка быстро, но сильно провела мечом ему по поясу, отрезав ремешок, удерживающий ножны и попутно вспоров кожу на боку, подхватила оружие врага.
- Сиди здесь, гадина!
Она исчезла в клубах пыли, но Агрис смутно видел силуэт женщины. Дикарка, крякая, рубила кого-то, поднимая меч обеими руками, и до юноши доносились импульсы боли, страха, ненависти. Надо было бежать, скорее куда-нибудь бежать. Он перевернулся на живот и пополз на одних руках, потому что нижняя половина тела совсем не слушалась. Агрис чувствовал теплые струи, бегущие по ногам, и очень хотел, чтобы рядом оказался Люсьен, но боялся его звать.