Нет, они, конечно, не понимали, что идут на смерть, да и само слово «смерть» никак не вязалось с их веселыми розовощекими мордашками.
«Мое дитя! Мои румяна! Моя несметная родня! Я слышу, как из каждой ямы вы окликаете меня», – напишет когда-нибудь об этих детях Илья Эренбург.
Бежать было некуда и помощи не от кого было ждать.
Но почему?
Наверное, самый честный ответ на этот вопрос дает Анатолий Кузнецов, обнажая отношение своего родного деда, Федора Семерика, к трагедии киевских евреев: «Поздравляю вас! Завтра в Киеве ни одного жида больше не будет… Слава тебе, Господи! Хватит, разжирели на нашей крови, заразы…».
Не все киевляне, конечно, думали так, как Федор Семерик, но в основном…
«Сегодня по Львовской идут. Мглисто.
Долго идут. Густо, один к одному.
По мостовой. По красным кленовым листьям.
По сердцу моему…
За улицей Мельника – кочки, заборы и пустошь,
И рыжая стенка еврейского кладбища.
Стой! Здесь плиты поставлены смертью…
Пусто… И выход к Бабьему Яру,
Как смерть, простой…».
Лев Озеров (Октябрь. № 3–4. 1946.)
За трое суток в урочище Бабий Яр было уничтожено 33 тысячи евреев.
Еще несколько слов о разведке…
Нет и не может быть никаких сомнений: взрыв Крещатика спровоцировал злодейство Бабьего Яра.
Правда, нацисты, наверное, и без этого взрыва стали бы убивать, как убивали во всех захваченных городах, местечках, селах и самых маленьких хуторках, но взрыв послужил им удобным поводом, даже каким-то «оправданием» Бабьего Яра.
И все это было до… до взрыва Дома на Маразлиевской.
За месяц до взрыва!
Ну, вот и ответ на заданный нами вопрос: знал ли Сталин?
Знал, конечно, знал, что взрыв Дома на Маразлиевской может спровоцировать нечто типа Бабьего Яра.
В одной из рассекреченных справок НКГБ прямо указывается, что старший лейтенант Кудря постоянно отправлял в Москву доклады о том, что происходит на Украине.
ИЗ СПРАВКИ НКГБ
В первой половине октября 1941 года из Киева на Большую землю уходили два чекиста, выполнивших свое задание, и «Максим» [Оперативная кличка Кудри. – Авт.] через них передал в Центр сообщение о своей работе…
Один из известных нам докладов Кудри был посвящен, например, строительству ставки Гитлера «Вервольф» под Винницей, другой содержал поименный список 87 немецких агентов, заброшенных в Советский Союз[11].
В этих докладах мы, к сожалению, не обнаружили информации о Бабьем Яре, хотя очень трудно предположить, что Кудря умолчал.
А кроме этого, он был не единственным советским шпионом в Киеве.
Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о Герхарде Кегеле[12]?
Герхард Кегель – высокопоставленный германский дипломат, в начале октября 1941-го оказался свидетелем ужаса Бабьего Яра и… сообщил об этом в Москву…
Кто он, этот человек? Как попал он в оккупированный Киев?
О, Герхард Кегель – это легенда, и вам наверняка будет интересно с ним познакомиться, но сначала придется вернуться на несколько лет назад – в предвоенную Польшу.
Итак, 1935 год. Варшава.
Гостеприимный дом германского посла графа Гельмута фон Мольтке, где по вечерам на ужины и танцульки собирается… целая шайка шпионов Главного разведывательного управления Красной армии.
Шпионы ГРУ ужинают и танцуют в доме германского посла?!
Ну, да, ну, да…
И что тут удивительного?
Тем более что и сам посол ярый противник Гитлера.
Шайка, о которой идет речь, в основном состояла из молодых германских журналистов и дипломатов – восторженных идеалистов, свято веривших в коммунизм – светлое будущее всего человечества. И, по правде сказать, вся эта шпионская деятельность, не очень опасная по тем временам, казалась им такой волнующей душу игрой, как и модные в их среде адюльтеры.
Главой всей шайки была корреспондентка газеты «Берлинер Тагеблатт» Ильзе Штебе, по кличке Альта, а одним из самых эффективных шпионов – сотрудник германского посольства Герхард Кегель, по кличке ХВЦ.
Денежного вознаграждения никто из этой компании не получал, кроме барона Рудольфа фон Шелиа, по кличке Ариец, которому иногда «перепадало» что-то, но ему просто очень нужны были деньги для уплаты карточных долгов, игры на скачках и содержания молоденьких актрис. Эти деньги в конце концов и сгубили барона: расписка в получении 65 тысяч марок попала в руки гестапо.