— Нет! — взвизгнул Хаммерсмит. — Мне нужно, чтобы эту проклятую шкатулку починили. И сделать это может только этот сукин сын. Он талантливый, чтобы его черти взяли. И он должен вернуться на завод! Вернуться! Думайте! Думайте! Как это сделать! За что я вас кормлю, дармоедов?! Вылетите у меня в два счета на улицу!
У Саммерса и Коннели синхронно вытянулись лица.
— Мистер Хаммерсмит! Я придумал! — радостно вскрикнул Саммерс. — Это просто! Он вернётся! У него не будет другого выхода! Разрешите продемонстрировать?
Ему явно не сиделось на месте. Больше всего на свете он жаждал сбежать из кабинета грозного патрона.
— Ладно, идите, — тяжело усаживаясь обратно в кресло, проворчал Хаммерсмит.
Саммерс пулей вылетел из кабинета и ринулся по коридору, как будто за ним гналась стая чертей. Тяжело сопя, ворвался в комнатушку, где обычно собирались другие охранники.
— Где Фолькленд? Умер? — вскрикнул он.
Четыре пары недовольных глаз уставились на него.
— Да, наверно, сдох. Ты ж сам хотел, — проворчал Дональд, рассматривая свои карты.
— А тело где? Тело?! — голос Саммерса предательски задрожал.
— Твою мать, Нейл. Ну, где тело, где тело. Не видишь, мы играем, — бросая козырную червовую пятёрку сверху валета, проворчал лениво второй охранник, тощий, длинный детина с унылым лицом. — Чтоб тебя. Тело в крематории. Ты забыл, где у нас мусор сжигают? Чего случилось-то?
Саммерс захлопнул дверь и стремглав понёсся к лифту. Ворвался в кабину, резким движением задвинул металлическую сетку, и дрожащей рукой нащупал кнопку последнего этажа. Лифт плавно двинулся вниз, проезжая несколько этажей. Остановился. Саммерс выскочил, как ошпаренный рванул в конец полутёмного коридора. Распахнув толстые металлические двери, он увидел пылающую печь и чёрный мешок на столе рядом.
Субтильный, лохматый мужичонка в очках с толстыми линзами, в синем халате, работник крематория, бросил недоуменный взгляд на нежданного гостя.
— Саммерс, ты чего здесь забыл?
Не обращая на него никакого внимания, Саммерс, тяжело сопя, бросился к мешку, высвободил тело. И прижал пальцы к сонной артерии.
— Мёртв он уже, — бросил служитель равнодушно. — Я проверял.
— А тело ещё тёплое, — пробормотал Саммерс, как-то странно всматриваясь в иссиня-бледное лицо, искажённое мучительными страданиями.
— Ты что, Саммерс, с ума сбрендил?! Изыди, извращенец! — заверещал служитель, пытаясь отпихнуть охранника.
Саммерс двумя пальцами схватил тщедушного мужичонку за грудки, как котёнка отшвырнув в сторону. Несчастный шлёпнулся о стену, медленно сполз вниз и затих. Выхватив дрожащими руками из кармана стеклянный шприц, Саммерс воткнул длинную иглу в шею трупа. Блестящий, хромированный поршень пошёл вниз, вливая ярко-красную, полупрозрачную жидкость.
Прошла минута, другая, третья.
— Твою мать, Саммерс, идиот чёртов. Убедился? — слабо просипел охранник, пытаясь встать, с трудом опираясь о стену.
Словно при замедленной съёмке у «трупа» приподнялись веки, он сделал чуть заметный вздох, потом вздохнул полной грудью, медленно приподнялся на локте. И так удивительно резво отпрянул от возбуждённого Саммерса, что чуть не свалился со стола. Главный охранник с шумом выдохнул воздух, и расхохотался.
— Одевайся, пошли, — бросил он грубо, но в голосе звучало только ликование. Он даже не стал надевать наручники.
Дойдя до барака, Саммерс втолкнул Фрэнка внутрь и быстро пробормотал себе под нос:
— Посиди здесь. Подумай о своём поведении. Чтобы это все не повторилось.
Фрэнк, все ещё пребывая в шоке, добрался до своей койки, медленно улёгся, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Ты чего такой пришибленный? — спросил подошедший Джад Тейлор.
— Этот ублюдок Саммерс посадил меня на кол, — тихо сказал Фрэнк. — И я умер. Кажется. А потом воскрес.
Тейлор сплюнул и похлопал его по плечу по-дружески.
— Ты не умер. Они, видать, тебе ввели сыворотку. Так особо строптивых учат. И самые упрямые превращаются в кисель. Если не успокоишься, они это будут проделывать пока ты…
— Пока концы не отдам? — перебил его Фрэнк.
Тейлор печально усмехнулся, сел рядом и проронил:
— Хуже. Пока не свихнёшься. Тогда тебя выбросят в закрытые районы, и будешь там лазить по деревьям, как обезьяна.
Фрэнк тяжело сглотнул комок в горле.
На следующее утро его не отправили работать в цех, а вызвали к Коннели. Главный надсмотрщик пребывал в прекрасном настроении. Его холёное лицо излучало приторную доброжелательность. Он выдавил из себя нечто, что напоминало дружелюбную улыбку, скорее похожую на оскал.