– Вместо обеда, будьте добры пройти в комнату Наказаний, – подтвердил магистр. – А как закончите с этим, потрудитесь заглянуть в мой кабинет.
"Провалиться б тебе!.. Опять подставлять спину", – мрачно подумал юноша.
Он поднял взгляд на сидящих однокурсников. Альрин по-прежнему смотрела на него с сочувствием. Это немного сглаживало противное чувство ожидания экзекуции.
Совсем немного.
Эллагир вышел из комнаты Наказаний, расположенной в подвале, хлопнув дверью так, что с каменных сводов посыпалась труха.
"Гаппо, сукин сын, сил не жалел", – подумал он, произнося исцеляющую магическую формулу.
Боль едва отступила.
– Да, заклинание Йерры – не мой конёк, – раздосадовано буркнул юноша, осторожно пошевелив лопатками. – А ну-ка, ещё раз…
Он глубоко вздохнул и привычным движением сложил пальцы обеих рук в причудливую фигуру, чтобы направить и усилить заклинание. На младших курсах он с товарищами по несколько часов в день тренировался складывать такие фигуры, или, как их ещё называют, Символы. Чтобы в минуту надобности руки сами вспомнили нужные комбинации. Десятки, сотни разных Символов, – к каждому заклинанию свой. И попробуй, перепутай! За каждую ошибку наставники нещадно наказывали.
– Yerrha equillia! – негромко, но чётко, выделяя каждый звук, проговорил Эллагир, удерживая Символы Йерры.
Боль в спине поутихла.
"У Альрин вышло бы с первого раза, – вздохнул юноша мысленно. – Несмотря на то, что ей редко приходится его использовать… В отличие от меня"!
За всё время обучения, Эллагир действительно стал одним из частых гостей комнаты Наказаний. Поэтому, он давно уже научился относиться к этому философски, как к досадному недоразумению. И получасом раньше спокойно вошёл в "камеру пыток", как её окрестили ученики.
Пока палач, толстый варвар по имени Гаппо, выбирал плеть, Эллагир хранил презрительное молчание.
"Конечно, варвар – всего лишь слуга, – размышлял юноша, в сотый раз изучая незамысловатое убранство помещения. – Зарабатывает на жизнь… Но, чтоб он сдох, неужели во всем Велленхэме не нашлось более достойного занятия?!"
Палач, наконец, сделал выбор, снял с крюка одну из плетей, и рывком развернулся к ученику. Висевший на толстой волосатой шее зелёный камень, изумруд, величиной с кулак, слегка задрожал.
– Ну что, господин маг-недоучка, опять не удалось облегчить себе участь? – насмешливо спросил Гаппо, отвесив издевательский полупоклон.
Эллагир, естественно, знал, что изумруд у варвара – не бесполезное украшение, а защитный талисман, выданный Сандаром. Такие камни подавляли любые заклинания. Юноша всякий раз надеялся, что сможет преодолеть его силу, но, разумеется, тщетно. За всю историю магии, это не удавалось никогда и никому.
Гаппо рывком схватил Эллагира за руку и одним движением защёлкнул на запястье простой металлический браслет с изумрудиком поменьше. Сомнительное украшение было призвано не дать юноше воспользоваться Исцеляющими чарами во время наказания.
– Приступим! У меня мало времени! – толстяк притворно закатил глаза, изобразив на лице крайнюю занятость. – Одолжить Вам ясеневую чурочку в зубки? Чтобы господин великий магистр не орал на весь Визенгерн, – осклабившись, добавил он.
– Qhard 'hett samma qfur qeda, q'adhur majaq!2 – не поворачиваясь, спокойно проговорил Эллагир, сбрасывая одежду и ложась на дубовую, пропитанную потом и кровью, скамью для порки.
Он знал, что, в любом случае, варвар его жалеть не станет. Потому ничем особо не рисковал, надерзив палачу.
Гаппо затрясся от злости, глаза его налились красным.
– Я тебя научу вежливости! – рявкнул он, меняясь в лице и занося плеть для удара.
– Учитель выискался, – насмешливо хмыкнул Эллагир.
Резко выдохнув, палач ударил, и юноша, дёрнувшись, замолк на мгновение.
– А как тебе это? – прорычал Гаппо и снова взмахнул рукой, отрывисто и зло.
– Ублюдок!
Последовал очередной удар.
– Жирный боров! Может попрыгаешь так, да похудеешь?
И снова тяжёлая кожаная плеть рассекла кожу. Юноша припомнил самые скверные ругательства, которые только знал на варварском наречии, и наградил ими сперва Сандара, затем – палача, всех их друзей и родственников.
Кровь ручейками побежала по спине, стекая на дубовую скамью, на грязный пол комнаты, собираясь в небольшие алые озерца.
– И как тебя, кабана, жена выдерживает?! – после глубокого вдоха, продолжил издеваться Эллагир, выгнувшись дугой от очередного ожога плети. – Ты наверное уже раздавил её, да? Оооох! – новый удар вынудил юношу протяжно застонать.
Толстяк недобро ощерился.
– Ну, ничего. Наверняка в твоём сарае есть любимая овца… – Эллагир тоже попытался усмехнуться, но следующий взмах Гаппо превратил смешок в сдавленный крик.
Тело юноши сотрясалось от крупной дрожи, а спину жгло расплавленным свинцом. Варвар не отвечал на оскорбления, чтобы не сбить дыхание. В комнате отчётливо пахло свежей кровью и потом.
Эллагир до хруста стиснул зубы: надо было постараться не закричать. Не доставить Гаппо хотя бы этого удовольствия.
"Ну, ублюдок, – подумал он, зажмуриваясь в ожидании следующего взмаха плётки. – Поквитаемся ещё!"
После удара перед глазами все поплыло, раздвоилось, как в мутном зеркале. Юноша тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Осталось ведь немного! Краем взгляда он увидел, как палач замахнулся в последний раз…
…Всё! Гаппо в ярости отбросил плеть, разразившись, в свою очередь, ругательствами на своём языке. Как же ему хотелось засечь наглеца! Но магистра палач боялся ужасно. Сандар давно ещё продемонстрировал свою неприязнь к тем, кто нарушал его указания.
"Традиционно, наказуемым полагается двенадцать ударов, понимаешь? Двенадцать, Гаппо, это не пятнадцать, и не двадцать… Впрочем, сейчас я тебя научу считать до двенадцати", – сердито проговорил тогда магистр, проворно перехватывая свой жезл посередине…
Эллагир, пошатываясь, оделся, не обращая внимания, что ткань моментально пропиталась кровью. За время обучения он извёл таким образом не один десяток рубах. Одной больше, одной меньше…
– Даже через сотню лет найду тебя, – громко, чтобы Гаппо разобрал каждое слово, проговорил юноша, подойдя к двери. – И засуну в жирную глотку твой талисман! – он указал взмахом руки на камень и вышел из комнаты Наказаний.
Гаппо всё ещё исходил ругательствами, брызжа слюной и крича так, что слышно было в коридоре. Эллагир задержался на несколько мгновений, запоминая наиболее яркие словесные обороты, удивительные с точки зрения физиологии, которую ему преподавали два года назад.
"В следующий раз пригодится", – удовлетворённо кивнул он, устремляясь, наконец, прочь.
В том, что он будет, этот следующий раз, юноша почти не сомневался.
Когда Эллагир вошёл в лабораторию учителя, Сандар стоял у окна, опершись о массивный подоконник и закрыв глаза. Своей неподвижностью он мог соперничать с любой из статуй в Зале Торжеств.
Юноша огляделся. Рабочий кабинет магистра выглядел таким же, как и всегда. Два огромных шкафа с алхимическими принадлежностями, письменный стол, заваленный книгами и манускриптами, аквариум с черепахами, большое кресло, обтянутое красной кожей…
– Могу я войти, Магистр? – вдруг раздалось в дверях.
Эллагир, услышав знакомый голос, удивлённо обернулся.
– Альрин! Что ты здесь делаешь?
– Мне тоже было велено подняться сюда, – негромко пояснила девушка.
Сандар по-прежнему хранил молчание. Едва ли он вообще замечал, что происходит в его кабинете.
– Заходи, – усмехнулся Эллагир. – Наставнику явно не до нас.
Тихонько ступая по каменным плитам, Альрин вошла в лабораторию.
– Зачем он нас позвал? – шёпотом проговорила она, с тревогой глядя на юношу. – Почему вместе? Неужели он узнал…
Эллагир взъерошил пятернёй копну светлых, соломенного цвета волос и равнодушно пожал плечами.
– Мне он не доложился. Странно, да?
Девушка нервно облизала губы. Весёлости друга она явно не разделяла.
– Ну а если и узнал, что с того? – Эллагир взял Альрин за руку, стараясь успокоить. – В кодексе нет ни слова о том, что ученикам запрещено… эээ… В любом случае, мы не нарушали университетский закон!
– Знаю, – кивнула девушка. – Иначе мы бы встретились у Гаппо, а не здесь.
– Будь он неладен, этот выродок! – раздражённо отозвался Эллагир. – Обязательно было напоминать о нём?
– Ой… прости. – Альрин смутилась. – Больно было?
Она легонько коснулась ладонью спины юноши и прошептала:
– Yerrha equillia.
– Немного… – Эллагир улыбнулся, не уверенный, что понравилось больше: исцеление рубцов или прикосновение Альрин. – Зато я узнал несколько новых оборотов варварской речи. "Qhir ghed zaduq3"… Каково звучит, а? Знать бы ещё, что сие означает.
– Половой орган барсука, если перевести мало-мальски прилично, – буркнул Сандар, поворачиваясь к ученикам. – Что-то наш палач стал чересчур несдержан на язык.
Альрин и Эллагир застыли, как вкопанные.
– Разумеется, "он всё слышал", – усмехнулся магистр, отвечая на их невысказанные мысли. – Если вам интересно, я слушал, о чем говорят в ратуше. Вам ведь знакомо заклинание Файеха, усиливающее слух?
Ученики судорожно кивнули. Сандар раздражённо взмахнул рукой:
– Успокойтесь! Мне нет дела до ваших отношений… – он замолчал на мгновение, собираясь с мыслями. – Если вы уже закончили услаждать мои уши личными секретами и нетривиальными идиомами Бесстыжего Слова, то я перейду к делу. Сегодня исполняется десять лет вашему обучению. В связи с этим, у меня есть для вас подарки…
– Один такой я уже получил, – пробормотал Эллагир.
Альрин, не сдержавшись, хихикнула.
– Вы решили порадовать учителя дерзкими комментариями его решений? Прошу, выскажите их все, прежде чем позволите мне продолжить.
– О… Простите, Магистр. – Юноша смиренно опустил голову, размышляя, не доведётся ли ему вновь навестить Гаппо уже сегодня вечером.
– Видимо, мне позволено. – Хмыкнув, Сандар взял со стола два небольших свитка пергамента, перевязанные алыми лентами с печатями. – Как я уже говорил, у меня есть подарки для вас… – он неторопливо подошел к Эллагиру и Альрин. – Впрочем, "подарки" – сказано неудачно. А маг не должен употреблять пустые слова. Это я и пытался преподать Вам, Магистр Эллагир, на нашем последнем уроке.
"Свитки… алые ленты… последний урок, – быстро пронеслось в голове юноши. – Магистр?! "
Он и Альрин одновременно пришли к одной и той же мысли и посмотрели друг на друга с замешательством и удивлением.
– Итак! – голос Сандара обрёл торжественность, приличествующую такому событию. – Я, как глава факультета Магии Визенгернского университета, в сей знаменательный час, вручая грамоты об окончании вашего обучения, объявляю вас Магистрами Велленхэма! Вы причислены к Первому кругу Ордена Магии Воздуха, которую столь усердно изучали. Служите на благо нашего великого королевства всегда и везде!
Наставник с лёгким поклоном вручил свитки Эллагиру и Альрин, и совершенно другим голосом, далёким от торжественности, будничным и даже усталым, добавил:
– Надеюсь, вы понимаете, олухи, что это – всего лишь красивая фраза, изобретённая придворным церемониймейстером?
При этом он метнул взгляд на Эллагира, который, судя по его растерянному выражению лица, как раз совершенно перестал понимать суть происходящего. Альрин тоже выглядела довольно бестолково. Сандар тяжко вздохнул.
– Само по себе вступление в Орден ничего не значит. Вам ведь хорошо известно, что каждому после окончания обучения поручается Задание? Не выполнив его, выпускник не может рассчитывать на работу в качестве мага королевства. Впрочем, – голос магистра потеплел, – приготовленное испытание вполне вам по силам.
Он ободряюще улыбнулся. Ученики крайне редко видели такую улыбку на лице Сандара. На душе сразу полегчало.
"Мы сможем"! – исполнился уверенности Эллагир.
Тем временем магистр извлёк из складок своей мантии ещё один свиток, на этот раз совсем небольшой, без печати и лент.
– Вы должны отправиться в эльфийский город Авердиар с этим манускриптом. Там от вас потребуется уговорить самых искусных theari4, каких только сможете, растолковать смысл написанного здесь.
Альрин бережно взяла манускрипт, поводила взглядом по серебряным рунам, слегка выступающим над пергаментом и удивлённо проговорила:
– Этой надписи не меньше тысячи лет! Слова, вроде бы, мне знакомы… Древнеэльфийский, верно? Это… – она запнулась. – Это же…
– Это – полный текст пророчества Риллианнат, – произнес Сандар со значимостью. – Того самого, которое Вам, Эллагир, сегодня сыграло плохую службу.
Новоиспечённый чародей с недовольным выражением лица поводил плечами, вспоминая сегодняшнюю порку. Не обращая на это внимания, магистр продолжал, поворачиваясь к Альрин:
– Пророчество полно двусмысленностей. Слова понятны, но смысл… ускользает, увы. Не только я – многие маги и мудрецы Велленхэма бьются над манускриптом.
Сандар бросил быстрый взгляд на девушку, но её лицо оставалось бесстрастным.
– По ряду причин я… – чародей осекся на мгновение, а затем продолжил: – …мы не можем продолжать стучаться в запертую дверь. Прояснить смысл написанного надо как можно скорее. Поэтому… – Сандар вдохнул побольше воздуха и официальным голосом продолжил: – Поэтому, есть ли у вас вопросы? Связанные с Заданием, или нет, – я постараюсь на них ответить.
Эллагир шагнул вперёд:
– Только один вопрос, учитель. Когда нам начинать?
– Юношеский задор, – поморщился магистр. – Кровь вскипает от ощущения свободы, и кажется, что всё по плечу? Понимаю. Но учтите: эльфы – непростой народ. Человеку сложно даётся общение с ними. Эльфы никогда не лгут и не опускаются до грубой лести. Они настолько прямолинейны в разговоре, что люди часто видят в этом оскорбление.
– Это всем известно, – согласно кивнула Альрин. – В библиотеке много книг про…
– Ах, "много книг", – язвительно перебил её Сандар. – Боюсь, изучение пыльных томов и живое общение – понятия довольно разные. В наших краях встретить эльфа – большая редкость. Посему ваши теоретические знания об этом народе – почти ничто.
– Впрочем, – магистр усмехнулся, – этот пробел исправит практика, а уж её будет вдосталь. Я даю вам один час на сборы и прощание с друзьями. Излишне говорить, что задание тайное. Никому не следует знать о нём, кроме нас троих. Зайдите в казначейство, вам выдадут сотню золотых, я уже распорядился… – Сандар говорил все тише и тише, словно сам с собой. – Покупка необходимых вещей, припасов и лошадей, наконец… К вечеру вы должны покинуть Визенгерн.
Эллагир и Альрин молча поклонились, не зная, что полагается говорить напоследок в таких случаях.
– Что ж, берегите себя! Пусть Солнце днем, а Одинокая Звезда ночью указывают вам путь!.. – магистр произнёс древнюю формулу, сулящую путникам удачу, и, развернувшись, быстро вышел из лаборатории.
Молодые чародеи остались вдвоём.
2
Засунь себе ее в задницу, вонючий боров (груб.) –