- Чё ты паришься? - лениво спросил Толян. - Сам скоро всё увидишь.
- Стрёмно как-то, - признался Ростислав нехотя. - И малость подзадолбало. Тупо сидеть и ждать, как баран, в башке прокручивать, сомневаться - вдруг не сработает? Ну, короче, такая тема. Побыстрее бы уже, блин...
Толян понимающе усмехнулся и вытащил из кармана бесформенный размытый комок. Это была, судя по размерам, сигаретная пачка. Пальцы, соприкасаясь с ней, тоже размывались, теряли чёткие очертания.
Достав из этой мути такую же неразличимую сигарету, Толян закурил и выпустил струйку дыма. Запах был резкий и горьковатый, но Ростислав из принципа вдохнул за компанию.
- В общем, слушай, - сказал Толян. - Обновление идёт по-любому, там софт вообще запредельный. И начинается минута в минуту. Ты во сколько родился?
- В восемь вечера примерно, мама рассказывала.
- Ну вот. Не пропустишь, не бзди.
- Да пропустить-то я не боюсь. Просто хочу представить, как всё будет восприниматься. Вот ты, например, что чувствовал?
- Блин, как тебе объяснить... Сначала стрёмно, ты прав. Ощущение - как будто из скорлупы вылазишь. Несколько минут надо, чтобы привыкнуть. Зато потом - кайф, просто башню сносит...
Они стояли на пятачке между глухим торцом панельной многоэтажки и гаражами. Стену дома покрывали любительские граффити. Неплохо смотрелся стилизованный портрет Моргенштерна с торчащими лучами-косичками. Но самую большую картинку Ростислав оценить не мог - там было что-то из категории 18+, растёртое визуальным фильтром до полной неузнаваемости.
- Ладно, - сказал Толян, - пойду я. Кое мне тут тёлка обещала зайти. Ничё так, есть за что подержаться. С первого курса вроде. Или, может, с подготовительного. Хэ-зэ, короче, я не вникал... Давай, удачи тебе сегодня.
Он бросил окурок на бугристый асфальт, махнул рукой на прощание и вразвалку зашагал прочь. Ростислав смотрел ему вслед с некоторой завистью. Толян - приятель по баскетбольной секции - был на три года старше, доучивался на бакалавриате и подрабатывал программистом. Не то чтобы грёб деньги лопатой, но на съёмную однушку ему хватало.
А Ростислав поплёлся к себе в общагу.
Была середина мая, но жара стояла, как летом. Суховей, пришедший с юго-востока, гнал по улицам горячую пыль - она оседала на клумбах, на подоконниках, на капотах автомобилей. Из-за неё чесались глаза и хотелось сплюнуть.
Светофор бессмысленно мигал жёлтым. Ростислав пересёк дорогу и подошёл к витрине алкогольного мини-маркета. Подумал - ну вот, ещё два часа, и мутные пятна с полок исчезнут. Этикетки на бутылках обретут чёткость, и он затарится по самое "не хочу". Соберёт однокурсников и, как велит традиция, вместе с ними нажрётся в хлам, чтобы отметить своё совершеннолетие. Торжественно вступит, так сказать, во взрослую жизнь.
Странно, но эта мысль, исправно тешившая его в последние дни, сегодня почти не радовала. Да и вообще, наваливалась хандра, нелогичная и дурацкая.
Ростислав прошёл ещё два квартала, свернул во двор. У входа в общагу торчал Артём с факультета менеджмента и управления - скалился, как обычно, и вообще пребывал в отличном расположении духа. Вместо приветствия он сказал:
- Займи косарь, Ростислав.
- Ты и так мне полтора должен.
- И чё? Отдам потом сразу.
- Ага, ну да. Догонишь и ещё раз отдашь.
- Жлобяра ты конченый. Хрен с тобой.
Артём выставил средний палец, который тут же размазался, раскрошился на квадратики-пиксели. Ростислав подумал - вот же чудила на букву "м"! Управленец, блин, недоделанный. И что, такие вот персонажи реально будут в стране рулить лет через двадцать? Фак...
Из вестибюля донёсся женский визгливый голос - кого-то, кажется, распекала коменда. Ростислав, уже взявшийся за ручку двери, отступил на шаг. Наблюдать за чужим скандалом - последнее, чего ему хотелось сейчас.
Он снова сошёл с крыльца и побрёл по улицам наугад.
Город был довольно большой, на полмиллиона жителей, но скучный и плоский. Даже многоэтажки казались слегка приплюснутыми. Трамваи выкатывали как будто из позапрошлой эпохи - громоздкие, дребезжащие, с охряно-красными выцветшими бортами.
Несколько выделялся разве что новый кинотеатр. Впрочем, и он красиво смотрелся только по вечерам, когда зажигалась неоновая подсветка. Днём же оставалось разглядывать рекламные постеры на фасаде. Они обещали комикс от Марвел и доморощенный комедийный трэшак. Ещё был эротический триллер; на плакате изгибалась девица со стыдливо затуманенным бюстом.