Выбрать главу

К счастью, подобная профессия приучает к точности, так что на все вопросы Альтон ответил быстро и четко; я даже восхитился. Слишком часто встречается обратное – те, кто и в своей собственной комнате дорогу не найдет.

Вот только на предложение пойти домой и спокойно поспать ответил отказом. Чародеи! Вечно им надо все видеть своими глазами, даже если это и невозможно.

Ну да ладно, не в первый раз. Почему-то нам, ворам-кафэям, не очень доверяют; может, выражение глаз у нас такое?

К счастью, я стараюсь всегда держать при себе все необходимое. Кто знает, когда придется работать?

Пара минут на сборы – и мы вышли вдвоем. Я с удовольствием встряхнулся, ощущая, как свежий ветерок приглаживает шерсть.

Хорошая здесь ночь. Тихая-тихая, приятная глазу, в темноте на домах и мостовой – озерца лунного света, которые я сейчас старательно обходил. Не время, еще же до места не дошли.

Альтон пару раз косился с явным удивлением: он и выше, и ноги длиннее, и идет быстро, а я не отстаю. Сразу видно – никогда с нами не сталкивался. Попробуйте обогнать хоть и простую кошку, если она того не желает. Ну а с более разумными детьми Мурлыкающих Богов ничуть не проще.

Дом, где предстояло работать, мне тоже понравился. Серый как моя шерсть, а под проблесками взора Лунной Госпожи – дымчатый. Что за камень, интересно? Надо будет потом поинтересоваться у знающих.

Район тихий, никого вокруг нет. Хорошо. Толпы мешают. Очень.

Я остановился на другой стороне улицы, склонив голову и разглядывая дом. Окна темны, все уже спят. Лунная дорожка золотит камни как раз перед ним.

Совсем замечательно.

– У меня есть ключ, – заметил Альтон.

– Не стоит, – отмахнулся я, – внутри нет света Госпожи. Работать будет сложнее, я начну отсюда.

Чародей кивнул, явно не очень понимая, что я намерен делать. А я не стал пояснять – сам все увидит.

– Подержите, пожалуйста, – я стянул верхнюю одежду и передал ее слегка опешившему Альтону, оставшись в рабочем костюме под цвет шерсти. Мне-то хорошо, а вот Асайя, например, белее снега. В свете Госпожи она выглядит совершенно потрясающе, когда лунные лучи играют с каждой шерстинкой, но сливаться с ночью ей трудно.

Из кармана на поясе я вытащил темные, приятно пахнущие перчатки. Еще бы, сам их пропитывал сэлькатой – ничего лучше для защиты рук нет. Жаль только, выветривается быстро в обычном воздухе, потому и храню в особом кармане.

Хорошо сделаны наши пояса. Множество карманов, креплений, где уместится все – от перчаток до оружия.

– Трое, да? – уточнил я.

– Да, – кивнул Альтон.

– Отлично… Теперь ждите.

Я помедлил, следя за тем, как колеблется взор Лунной Госпожи на темных камнях. Прикрыл глаза, втягивая запах Ее света.

А затем – прыгнул с места, оказываясь в лунной дорожке, падая сквозь светлый поток, растворяясь в Ее глазах…

Оказавшись в ином месте.

Тут царят серое и золотистое, дымчатое и серебряное, тени и ветер, свет и темнота. Первый взгляд всегда обманчив – кажется, что краски поблекли или вообще исчезли.

Но это не так – они просто стали другими. И чтобы их различить, надо уметь смотреть сквозь отражение луны, позволять глазам видеть непостижимое.

Я – умею.

И каждый раз, шагнув сквозь Ее взор, позволяю себе несколько мгновений покоя, просто смотреть и наслаждаться изменчивым, мягким, тихим миром.

Но только несколько секунд. Потому что надо работать.

По эту сторону лунного света стен и замков, считай, не существует. И хотя я могу видеть других – туманными размытыми фигурами – они меня не замечают.

Как удобно для вора, да? Впрочем, я прохожу сюда по другой причине – здесь можно увидеть и сделать невозможное в обычном мире.

Сквозь стену дома я скользнул с легкостью, прыжок вверх вынес меня на второй этаж. Так… все правильно. Большая комната, три кровати… три юные девушки, укрытые одеялами, и окутанные белыми сполохами беспокойного сна.

И не только ими – на каждой из них сияющая сеть, жемчуг, связанный алмазными нитями. Диадема, браслеты, пояс… ого, даже ожерелье. Сияют так, что у меня шерсть на хвосте дыбом встает.

И почему из этого мира они кажутся такими прекрасными?

Я бросил взгляд в сторону, сквозь стену, где спала женщина постарше. Серый ореол, пронизанный белыми вспышками; сон здоровый, но наполненный тревогой.

Можно понять.

Из другого кармана на поясе появилась металлическая палочка; встряхнув кистью, я растянул ее в длинный шест и повесил в переливающемся сумраке.