У хмурого военного, который так и не удосужился представиться (или Артём просто пропустил этот момент, устраивая священника в одной из комнат с уцелевшими стёклами) неразборчиво крякнула рация, и он молча вышел. Молчание стало ещё более натянутым. В окне маячили силуэты часовых на стене — это были незнакомые Артёму люди из Ольгиной команды. Хотя их внимание было направлено наружу, а не внутрь, все равно было как-то неспокойно. «Кажется, мы больше не контролируем ситуацию» — подумал Артём с тревогой. Борух был совершенно безмятежен, манипулируя с заварочным чайником и даже отставив в сторону автомат, но писатель уже видел, с каким каменным лицом тот умеет блефовать.
— Чайку? — светским тоном предложил Борух.
— Хорошая мысль! — поддержала Ольга.
Артём, шипя и обжигаясь, сдвинул брызжущие жиром колбаски с клинка на роскошное расписное блюдо и тоже подсел с ним к столу.
— Анна, не стесняйся, иди к нам! — позвала Ольга гранатометчицу.
— Нет-нет, я лучше тут посижу… — смущённо отозвалась та из угла.
— Иди хоть чаю попей! Ты сегодня героиня дня вообще! — быстро склонившись к Боруху, Ольга добавила шёпотом: — Ты ей понравился, вот она и смущается…
Борух сразу закаменел лицом и стал неловок в движениях. «Ага, — подумал Артём, — и у нашего стального майора, оказывается, есть своё слабое место! Кто б мог подумать!»
Анна подошла к столику и осторожно присела на краешек кресла, тщательно смотря мимо Боруха. Тот налил ей чаю в тонкую фарфоровую чашку, манипулируя посудой так осторожно, как будто разминировал заряд. «Как подростки, ей-богу, — подумал Артём. — Интересно, я в присутствии Ольги выгляжу так же забавно?»
Хлопнула дверь — вернулся давешний усатый военный, ещё более хмурый, чем раньше.
— Сутенёра упустили, — сказал он мрачно. — Ломанулся как лось. Ребята говорят, что никогда не видели, чтобы кто-то так бегал! У него штатский какой-то на плече висел — то ли раненый, то ли без сознания. Мы сначала думали — ваш, осторожничали. А потом он проскочил проходными подъездами, оторвался от преследования. Уже перед самым вокзалом всадили ему пулю в бедро — а ему хоть бы хрен…»
— Он на ихоре, наверняка, — ответила Ольга. — Это паршиво.
— С вокзала мы его не выкурим, они там прочно сели. Мы его даже толком блокировать не можем, людей не хватает… Но приглядываем.
— Послушайте! — встрял Артём. — Оля, Аня и… э…
— Дмитрий, — коротко представился военный.
— Да, и Дмитрий. Вы уж извините, но не пора ли уже рассказать, что тут, к чёртовой матери, происходит?
— Горячо поддерживаю! — Борух поставил чашку на стол. — Раз уж мы союзники… Ведь мы союзники?
— Ещё какие! — Ольга откровенно подмигнула Артёму.
— Тогда давайте раскрывать карты.
Наступило неловкое молчание. Ольга и Дмитрий перекидывались косыми взглядами, уткнувшись в чашки с чаем, Анна вообще делала вид, что её тут нет.
— Ну… Видите ли… — протянула Ольга, — это довольно длинная история…
— Тогда я ещё чайку заварю, — твёрдо ответил Борух.
— Вообще-то, — неуверенно начала Ольга, — мы с тобой, майор, некоторым образом, почти коллеги…
— А то я не догадался! Но ты продолжай, продолжай…
— Эта история с перемещёнными территориями несколько более старая, чем ты думаешь… Разработки математической теории Мультиверсума начались ещё с Павла Александрова и работ Ландау, но практические эксперименты в этой области стартовали в 50-х, когда перспективы ядерного конфликта казались близкими и реальными, а инженерные достижения позволили работать с высокими энергиями. Главной задачей ставилось достижение «параллельных пространств» техническими способами. Их существование уже тогда не подвергалось сомнению, поскольку был выявлен феномен «проводников» — людей, способных открывать некие вре́менные проходы в так называемых кросс-локусах — местах, которые как-то внутренне связаны в разных срезах Мультиверсума. Например, кросс-локусами становились некоторые места религиозного поклонения, культурные сооружения, пещеры или даже совершенно неожиданные техногенные объекты, вроде метрополитенов или скоплений гаражей…
— А чего бы не использовать этих… ну, проводников? — спросил Артём.
— Их возможности незначительны, проходы имеют низкую пропускную способность, а главное — их очень сложно контролировать. У человека, для которого не то что страна, а даже весь мир — всего лишь одна из страниц в открытой перед ним бесконечной книге, совсем другой уровень лояльности к спецслужбам…