Что сейчас снаружи парень даже не собирается и предполагать, но понимает, что мятежи, скорее всего, уже растёрты в пыль тяжёлой подошвой сапога Прихода, а отдельные группки, прорвавшиеся во дворец, ведут отчаянное сопротивление и ещё немного, ещё чуть-чуть и будут разбиты. И ради чего? Чтобы Данте и Яго в последний момент сорвались и побежали спасать девушку? Но всё же, единственное, во имя чего задумывалась вся эта свистопляска исполнено — ядерное оружие деактивировано, а значит, Рейх может спокойно начинать операцию. А артефакт? А он скорее приятный бонус для Канцлера, который решил потешить своё самолюбие наличием меча Апостола, что сейчас болтается у Яго за спиной.
Звонок. Двери лифта открылись, позволяя братьям покинуть кабину. Данте увидел, как под его сапог стучится чёрная как ночь, зловещая как тьма плитка из чёрного гранита, а пустоту за пирамидой от них отделяет только примерно тридцатисантиметровая перегородка из камня, отделанная снаружи золотым покрытием. Они вышли на какой-то небольшой балкон метров пять в ширину и длину, где завывает ветер. Кожа Данте не слишком сильно чувствует влияние горного мороза, а вот Яго ощутил «нежное» прикосновение ветров, что зубами хлада впиваются ему в плоть. Внезапно от наблюдения их отвлекли:
— Вот вы и пришли, — раздался ласковый глас сбоку, — так ослепните же от совершенства моего!
Прежде чем лампы возгорелись, Данте нащупал центр солнечного диска и нажал на него, подавая импульс и ничего не зажглось, не ослепило их божественным светом, светильники замигали и отказались работать.
— Скотина! — раздался разъярённый голос и два человека отпрыгнули в сторону, когда их едва не рассёк фалькс[9], его длинное изогнутое лезвие приложилось об камень, а не менее продолжительное древко потянуло обратно.
Коммандер увидел человека — высокий в серебристых одеждах, похожих больше на кучу разных тряпок, в которые обернулся, чтобы выглядеть пафоснее и статуснее, как и подобает гуру.
— Данте! — послышался громкий пронзительный возглас от широкой, в человеческий рост чёрной плиты, алтаря, что устроен посреди балкона.
— На меня смотри! — взревел яростно «Кумир», выполняя резкий выпад, заставивший Данте уклониться от лезвия и вернуться к дверям лифта.
Парень увидел, как у перегородки стоят четыре фигуры, с длинными ружьями на плечах, которые увенчаны штык-ножами и походят на копья. А на промороженной поверхности жертвенной плиты прикованная кандалами и цепями за конечности лежит обессиленная девушка, лицо которой окрылись холодной солёной влагой, едва примороженной, ставшей сиятельными льдинками. На ней несколько тёплых шерстяных кусков ткани, так удобно прикрывшие тело, чтобы оно не обморозилось, хотя лютый хлад всё равно терзает мраморно-белый кожный покров девушки.
— Сериль! — прокричал что есть силы Данте.
— Заткнись! — ответил ему Кумир. — Всё было идеально, а теперь!? Что ж, хоть на суке твоей отыграюсь… и почему же, скажи Данте, ты её проморгал.
— Как? — роняет тяжко коммандер, взяв на прицел «Комара» Кумира.
Будто бы глумясь гуру распростёр руки в стороны, закинул голову, защищённую чёрной маской и одухотворённо заголосил:
— Я ходил средь вас и со тобой, потому что я Кумир духов, я абсолют! Для меня нет ничего невозможного, и как только она осталась, одна я увидел это и отослал длань духов за ней, которая на крыльях веры праведной её принесла мне.
— Установил наблюдение и выкрал, — пояснил Яго, подняв свою энерговинтовку. — Всё понятно. А это что за уродцы с тобой?
— Это всё, что осталось от моего личного отряда. Я вынужден был бежать из своего тронного зала, когда туда нахлынуло мятежное отребье, бежать, как дикий зверь, как вор, которого застали на месте преступления. Я бежал из своего дома, словно чужой, теряя людей! — и указав изогнутым лезвием фалькс «Кумир» завершил фразу. — А ведь ты, по воле духов и во славу них мог служить там, Данте и принести нам победу!
— И подохнуть? Я, пожалуй, откажусь от такой сомнительной чести.
— Данте, ты бы мог стать королём Испании и повести её несметные полки вперёд, в сердце Европы и на за окраинный запад! Ты бы стал повелителем Рима!
— Нет, не нужно мне королевских титулов. Мне и без них хорошо живётся.
— Тогда я бы вам с Сериль дал всё, что душе угодно и сейчас могу, ибо в духах моя власть сильна и крепка. Только перейди на мою сторону, и я её отпущу. Будите вместе, предай мятежников.
— Хватит! — резко гаркнул парень. — Пора заканчивать с этим. Твоё правление окончено, еретик!