— Не бойся, мы тебе плохого не сделаем, — я перестал ломать девушке руки и помог подняться на ноги.
— А чего тогда налетели, как бесы? — девушка обиженно шмыгнула носом, — Я из-за вас от страху чуть в ад не провалилась.
— А сама не догадываешься? — строго спросила Лула и показала свой значок, — Служба безопасности зверобогов. Что ты делала в вагоне?
— Вы только дяде Восьмиглазу не говорите.
Девушка скуксилась и вся как-то сжалась.
— По-моему она сейчас заплачет, — я обменялся с Лулой взглядами, пожав плечами, — Дяде Восьмиглазу мы не расскажем, но нам ты должна обо всем рассказать. Если конечно не хочешь все рассказывать в полиции.
— Я расскажу, не надо в полицию, — у девушки опять полезло вверх содержание хаоса.
— Успокойся, как тебя зовут?
— Пулька.
— А меня Марк. Ее Лула. Не отдадим тебя в полицию. Давай, подиви нас своей историей.
— Я нашла эту червоточину только вчера. Правда-правда.
— Червоточина — это портальный пробой, да?
— Ну да. Когда из ада кого-то выкидывает, всегда такая появляется. Только обычно она не ведет на поверхность.
— А куда она обычно ведет?
— Обычно в эти же тоннели. Ну вот, я думаю выкинуло еще одного беспамятного, надо за ним сходить.
— И часто так богов из ада выкидывает?
— Ну… бывает, — ответила неопределённо Пулька, — Они ж не помнят ничего. Им помочь надо.
— Помочь — это хорошо, — одобряю Пулькин поступок, — Ну и… что дальше?
— Я шагнула в червоточину и оказалась в вагоне червяка. Ох, напугала-ась. Чуть опять в ад не провалилась.
— Опять⁉
— Ага, опять, — просто ответила Пулька, — Хотела валить оттуда. Думаю, раз уж бедолагу выкинуло на поверхность, я ему уже не помогу. Хотела обратно прыгать. А тут…
— Что тут? Пулька, не заставляй клещами тянуть.
— А тут вижу аномалию. Видимо, я как в вагоне оказалась, подземка засекла нового пассажира, ну и запросила платеж за проезд.
— И ты не заплатила?
— Нет, конечно. С чего я должна платить.
— В чем тогда аномалия? — задаю уточняющий вопрос.
— Там почти у всех пассажиров настроен автоматический платеж. Сбой случился. С него сняли пять кворков, но поскольку проезд у него уже оплачен, то эти пять кворков как бы сказать… подвисли. А я взяла потребовала возврат… на себя.
— То есть ты сперла пять кворков?
— Оно само получилось на автомате.
— Само впиталось… ну-ну… сколько богов ты обчистила на пять кворков?
— Я потом еще три раза туда прыгала.
— Что тут сказать. Пулька украла двадцать кворков. Кража века… фактически.
— Я могу вернуть.
— Кому ты их вернешь, Пулька? Я этих пассажиров искать не собираюсь… ладно, пошли, познакомишь нас с дядей Восьмиглазом.
— Вы обещали не рассказывать.
— Обещают жениться, а мы договаривались, — поправляю строго, — Сказал, не расскажем, значит не расскажем. Просто хочу поговорить с твоим дядей.
Не уверен, что Пулька поверила, потому что потом всю дорогу на меня опасливо косилась. Но к дяде все же отвела. Я ожидал увидеть этакого отшельника, живущего в тесной каменной келье, а пришли мы в очень большую и населенную пещеру. Тут не одна сотня богов.
Дядя Восьмиглаз оказался зверобогом… или скорее насекомобогом. У него реально восемь глаз как у паука. Выглядит довольно жутко. Он первым заметил нас, когда мы вступили в пещеру, и поспешил навстречу.
— Пулька! — кричал он издалека, — Опять во что-то вляпалась! Вот я тебе задам.
При ближайшем знакомстве дядя Восьмиглаз оказался не таким страшным, как пытался себя позиционировать. Он вообще оказался добряком.
— Вы ее извините, — винился за Пульку дядька, — Она шустрая, но без злого умысла. Обязательно куда-нибудь влезет. Не откажитесь угоститься стаканчиком сомы. У нас она чистейшая. Набираем в пещерных полостях.
Мы с Лулой решили воспользоваться гостеприимством. Сама она, я так понимаю, удивлена не меньше моего. Про подземное поселение не знала.
Мы расположились на вполне уютных скамьях прямо в центре пещеры, видимо у них здесь что-то вроде общественного парка, только вместо растений понаставлены камни причудливых форм.
— Вам не в чем извиняться, Восьмиглаз, — дипломатично заявляю, приняв от Восьмиглаза стаканчик с ледяной сомой, — Пулька пыталась помочь тому, кто выбрался из ада.
— Мы все тут такие, — поделился Восьмиглаз.
— Вы все побывали в аду? — поразилась Лула, — А мы считали, что оттуда не возвращаются.
— Это официальная пропаганда, — усмехнулся Восьмиглаз, — Власть должна иметь тяжелый кнут. А страх провалится в ад навсегда — это кнут достаточно тяжелый. Поэтому власти распускают слухи про шахтёров, но на самом деле никаких шахтеров здесь нет.