Тем не менее Хратена вынудили дожидаться приглашения. Он не мог поверить подобной неблагодарной наглости, но ему ничего не оставалось, как кипеть от ярости молча. Пусть за ним стоит сам вирн — здесь, в Каи, джьерн не имел при себе ни войска, ни достаточной власти над Телри, чтобы поставить того на место. Он не хотел привлекать внимание публики к разногласиям с королем: несмотря на раздражение, здравый смысл не позволял Хратену поставить под угрозу завоевание Арелона. Он приложил немало усилий, чтобы посадить на трон нужного человека, и не позволит уязвленной гордости помешать своим планам. Он подождет, смирится на короткое время с неуважением и добьется цели.
В зал вошел затянутый в дорогие шелка герольд — по излишней пышности ливреи жрец сразу опознал придворного из свиты короля. Ожидающие зашевелились в радостном нетерпении, некоторые даже заранее встали и оправляли одежду.
— Джьерн Хратен, — провозгласил придворный.
Дворяне поникли, а Хратен поднялся и без особых церемоний протиснулся сквозь толпу к дверям. Наконец-то.
Джьерн остановился на пороге покоев, где его ожидал Телри, и с выражением недовольства на лице огляделся. Раньше комната служила кабинетом Йадону, и в ней царил деловой, без излишеств, порядок. Все лежало на своих местах, а мебель отличалась удобством, но не роскошью.
Теперь по углам комнаты выжидательно замерли слуги, рядом с ними стояли тележки, заставленные экзотическими лакомствами с арелийской ярмарки. Телри с довольной улыбкой возлежал на огромной кипе подушек и шелковых покрывал. Пол украшали ковры, а гобелены завешивали стены так плотно, что перекрывали друг друга.
«С кем мне приходится иметь дело, — вздохнул про себя Хратен. — Йадон, по крайней мере, обладал деловым подходом».
— А, Хратен, — еще шире заулыбался король. — Добро пожаловать.
— Ваше величество, — жрец постарался скрыть отвращение, — я надеялся поговорить с вами наедине.
— Очень хорошо. — Вздохнув, Телри взмахом руки отпустил прислугу и дождался, пока закроется дверь.
— А теперь, — приказал он, — говори, зачем пришел. Хочешь обсудить цены, которые мы собираемся предложить вашим купцам на арелийской ярмарке?
Хратен сдвинул брови.
— У меня есть более важные заботы, ваше величество. Как и у вас. Я пришел за обещанным содействием.
— Обещанным, Хратен? — лениво переспросил Телри. — Я ничего не обещал.
Итак, игра началась.
— Вы должны присоединиться к рядам дереитов, — Жрец оскорбленно вздернул подбородок. — Мы заключили соглашение.
— Я не заключал никаких соглашений. Ты предложил мне финансовую помощь, я ее принял. За это тебе полагается благодарность, как я и обещал.
— Я не собираюсь ругаться с тобой, торгаш. — Про себя Хратен прикидывал, сколько Телри потребует за то, чтобы «вспомнить» их уговор. — Я не попрошайка, которого можно водить за нос. Если ты не поступишь согласно ожиданиям Джаддета, я найду кого-нибудь тебе на смену. Не забывай, что случилось с твоим предшественником.
Телри лишь фыркнул.
— Не присваивай себе чужих достижений, жрец. Насколько я помню, падение Йадона было делом рук теоданской принцессы, а ты в это время прохлаждался в Элантрисе. Если Фьерден желает видеть на арелонском троне дереита, мы можем договориться, но за определенную плату.
Наконец-то. Хратен стиснул челюсти, притворяясь рассерженным, выждал несколько секунд и вздохнул.
— Хорошо. Сколько…
— Но, — прервал его Телри, — ты не сможешь заплатить мою цену.
Джьерн застыл от неожиданости.
— Как это?
— А вот так. Мою цену заплатят другие, кто обладает большим… весом. Видишь ли, я узнал, что дереитские жрецы не имеют права раздавать должности, равные их собственным в церковной иерархии.
Хратен понял, куда клонит Телри, и его охватила ледяная дрожь.
— Ты совершаешь ошибку, — прошептал он.
— Мне известно больше, чем ты думаешь. Ты считаешь меня дураком, ничего не знающим о Востоке? Короли кланяются джьернам. Какая власть останется у меня в руках, если я позволю превратить себя в покорного слугу дереитов? Нет, мне такое будущее не подойдет. Я не собираюсь ползать на коленях каждый раз, когда кто-либо из вашего братства осчастливит нас приездом. Я приму твою веру, но только при обещании, что получу духовный титул под стать мирскому. Я буду не просто королем Телри, а джьерном Телри!
Хратен недоуменно покачал головой. Этот арелонец непререкаемо утверждал, что знает Восток, но даже фьерденские дети понимали достаточно, чтобы осмеять его нелепое предложение.
— Лорд Телри, — со смешком проговорил он, — ты не представляешь…
— Я уже сказал, что ты ничего не можешь сделать для меня. Я буду вести переговоры с тем, кто выше тебя.
Тревога джьерна немедленно вернулась с новой силой.
— Что ты имеешь в виду?
— Вирн, — расплылся в улыбке король. — Несколько дней назад я послал к нему гонца и изложил в письме свои требования. В тебе я больше не нуждаюсь. Можешь идти.
Жрец потрясенно смотрел на него. Он послал письмо самому вирну… Изложил требования регенту всего сущего?
— Глупый, смешной человечишка, — прошептал Хратен. Он не мог даже приблизительно описать, какие их ждут неприятности, когда вирн получит письмо…
— Вон! — рявкнул Телри, указывая на дверь.
Все еще пребывая в каком-то оцепенении, Хратен послушался.
ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
Сначала Раоден сторонился библиотеки: там все напоминало о принцессе. Но вскоре его начало невыносимо тянуть туда — потому что там все напоминало о ней.
Вместо того чтобы горевать о потере, Раоден посвятил себя исследованию зависимости, которую открыла Сарин. Он изучал эйон за эйоном и обнаружил в их начертаниях другие соответствия с местностью. Эйон Ино, знак воды, дополняла волнистая линия, полностью повторяющая изгибы реки Аредель. Символ дерева Дии включал в себя несколько кругов, означающих южные леса.
Эйоны являли собой своего рода карты Арелона, каждый нес в себе небольшие вариации одной и той же общей картины. Каждый начинался с трех основных линий: побережье, горная гряда и озеро. Во многие включалась еще и нижняя черта для реки Каломо, разделявшей Арелон и Дюладел.
Некоторые детали до сих пор ставили его в тупик. Почему на эйоне Миа, которым обозначали птицу, где-то посреди графства Ион красовался косой крест? Почему эйон Рии покрывала случайная на первый взгляд россыпь точек? Ответы могли храниться в одном из томов библиотеки, но пока принц не нашел никаких объяснений.
Теперь у него случались приступы Дор по меньшей мере дважды в день. Каждый казался последним, и от раза к разу он все больше слабел, как будто его жизненная энергия иссякала, как вода в колодце. Раоден уже не сомневался, что рано или поздно сломается; вопрос заключался в том, сумеет ли он прежде найти разгадку.
Принц в отчаянии стукнул кулаком по карте. С ухода Сарин прошло пять дней, а он все еще не нашел ответа. Ему начинало казаться, что он будет искать вечно, бродя вокруг да около, но так и не открыв секрета Эйон Дор.
Подробная карта королевства висела на стене рядом со столиком; тонкая бумага зашуршала, когда он разгладил ее, внимательно всматриваясь в линии. Края потрепались от старости, а чернила выцвели. Карта пережила расцвет и падение Элантриса, и принц от всей души желал, чтобы она умела говорить и открыла ему тайны.
Он покачал головой, уселся на стул Сарин и нечаянно столкнул из стопки верхнюю книгу. Со вздохом Раоден откинулся на спинку и начал чертить эйоны, ища утешения в привычном занятии.
Недавно он начал осваивать новую, более сложную технику Эйон Дор. В текстах говорилось, что эйоны становились могущественнее, если обращать тщательное внимание не только на длину и наклон, но и ширину линий. Хотя они действовали и при одинаковой ширине, но если изменить нажим в определенных местах, то символам добавлялась точность и сила.