Пока Бэк мотался за партией товара, другие парни подвели в седьмую нужные коммуникации, чтобы осталось только повтыкать нужные устройства и приборы. Так что через два часа тесная седьмая комнатенка превратилась в солидный офис за нумером семь.
Один только пункт в списке требований меня немного озадачил. К офису должен прилагаться секретарь или на худой конец голосовой помощник. Просить Бара занять секретарскую должность, я не стал. Не потому что отношусь к этой работе легкомысленно. Хороший секретарь способен здорово облегчить жизнь руководителю. Просто у меня пока нет такого потока посетителей, чтобы появилась нужда в личном секретаре. К тому же я хочу нагрузить Бара другой работой.
Решил остановиться на мобильном помощнике. Еще пятерка денег улетела, но куда тут денешься. Зато продавец сам приехал, сам установил. Само собой попытался всучить дополнительные опции.
— Можем доукомплектовать помощника функцией холодного обзвона. Дает ощутимый результат. Всего за три пятьсот.
— Спасибо. Но к холодному обзвону отношусь с прохладцей.
— Так же могу предложить новинку, — не отстает продавец, — Мобильный помощник для общения с верующими.
— Общения с кем? — офигеваю.
— Ну, если у вас есть паства в мире смертных, мобильный помощник может откликаться на искренние молитвы, давать верующим рекомендации и наставления. Очень легко настраивается. Позволяет повысить приток веры до десяти-пятнадцати процентов.
— Спасибо. Не надо.
— Напрасно. По акции можно приобрести всего за семь четыреста.
— Спасибо. Не надо, — слегка повышаю голос.
Продавец мобильных секретарей наконец отстал, а вездесущая система зафиксировала факт перепланировки, и я полетел к гражданину мышиные усики теперь уже на Горе. Бару и Атемите сказал, что теперь без них управлюсь. Как гласит принцип Оккама, не стоит грузить окружающих заботами без необходимости. Для дела это неполезно. У Бара с Атемитой и своих забот хватает.
На этот раз в горреестре все прошло без неожиданностей. Если не считать напряжённого взгляда мышиных усиков, который словно немец из окопа следил, как я просматриваю бумаги. Когда я убедился, что профсоюз получил регистрацию и расчётный счет, перевел ему остаток взятки, тот сразу успокоился и даже подобрел. В конце сообщил, что всегда рад помочь. Еще бы… за такие-то деньги.
Но я не жалею, что отдал эти деньги. Ходить месяцами и клянчить — увольте. За это время заработаю больше. Тем более, что нет у нас этих месяцев. Зверобоги не торопятся идти на уступки, а так наша стоянка теперь прикрыта. Бар имеет собственника, теперь отмести нашу территорию наскоком с кондачка не выйдет.
Припарковав Гора, зашел в бар. Увидев меня, работники повставали с мест. От меня ждут подробностей.
— Ребята, теперь у нас есть свой профсоюз. Он называется профсоюз водителей грузовых драконов. Каждый из вас может уволиться от зверобога и работать от профсоюза.
— Сколько процентов будет по налогам? — задали мне самый главный вопрос.
— Сорок, — отвечаю лаконично.
Бар, заулыбавшись, указал пальцем на стакан с коктейлем, но я отрицательно помотал головой и отправился наверх в седьмую комнату. Мне не до пьянки пока. Надо многое обдумать.
Закрывшись в пустом офисе, осмотрелся. И результат осмотра мне понравился. Просторное помещение. Маны оно жрет, конечно, мама не горюй, но мне все равно нравится. Солидный офис еще никому не навредил.
Прикинул, что директорский стол будет лучше смотреться вон в том дальнем углу у окошечка. На стеночку надо будет повесить портрет нашей верховной. Она наш символ, а к символам стоит относится серьезно. Мы еще и флаг профсоюза со временем придумаем. Что-нибудь пролетарское. Например перекрещенные подводящий и отводящий манопроводы. Не, это попахивает плагиатом советской символики. В общем придумаем со временем.
Имея некоторые возможности конструктора интерьера, переставил мебель, директорский стол сделал менее помпезным, профсоюзный лидер должен быть ближе к народу, убрал маленькие офисные столы и воткнул один длинный овальный стол для собраний. Функционал позволил так же наставить побольше стульев и разместить один диван у стены. Сойдет.
Уселся за стол и выложил перед собой учредительные документы. Вообще бумажный носитель здесь штука условная. Скорее это форма визуализации единого информационного поля. Я бы с тем же успехом мог вывести содержимое и на внутренний интерфейс, но я хочу именно так. Хочу подержать в руках бумажные листы. Привычка из прошлого мира. Эти бумажки исчезнут, как только я отключу соответствующий режим материализации.