Драгоций лишь пожал плечами.
— Я бы посоветовал жареного лосося… ты же любишь рыбу, если мне не изменяет память?
Да он просто издевается над ней! В открытую смеется, хотя прекрасно понимает, как ей тяжело… долбанный идиот! И в миг, когда Захарра уже хотела встать и покинуть зал, Рэт перестал улыбаться.
— Астрагор мертв.
— Не может быть…
— Может. У него случился инсульт, а время было упущено, — Рэт не сводил с неё прямого, выжидающего взгляда, словно ловил каждый импульс на лице. — В тот момент рядом был только Фэш. Он мог бы обратиться за помощью, но вместо того позволил ему умереть.
— Фэш бы не стал так делать.
Захарра не заметила, как перегнулась через стол и схватила Рэта за край рубашки.
— Не стал! Слышишь? Это ошибка.
— Не кричи, — Драгоций перехватил её запястья, чуть сдавив, — успокойся. Разве не этого нам всем хотелось? Признайся, мы же все думали об одном, когда покидали Драгшир… теперь нет причин для истерики.
В голове всё ещё плескалась мягкая пустота, словно все мысли выкачали и оставили лишь плотный туман. А разогнать его, прорваться сквозь заслон и вдохнуть свежий воздух Драгоций не могла — так и оставалось барахтаться в этой каше.
— Он был нашим дядей.
— Скорее надзирателем.
— Тебе совсем… плевать?
Рэт всё ещё держал её руки и не торопился отпускать их, ровно как и отвечать на вопрос. Он все глядел на девушку, будто решая сложный вопрос, ища ответ, от которого многое зависит. Наконец, Драгоций ослабил хватку.
— Нет, мне не плевать. Я счастлив, Зар.
Драгоций поперхнулась воздухом, а Рэт продолжил.
— Все это время я жил с оглядкой на дядю, по его заветам. Всю жизнь. Чувствовал, что к шее приставлен нож и за любой шаг в сторону он войдёт прямо в артерию… Теперь нож отброшен куда подальше. Вдохни… чувствуешь? Это свобода.
А ведь тогда, под деревом Рэт пытался объяснить ей нечто похожее… намекал, что хочет вырваться из хвата дяди и зажить своей жизнью. Что каждый из Драгоциев крепко связан со Змиуланом и оттого не рыпается.
— И всё равно… какого же сейчас Фэшу?
— А что с ним станется? Поганец всегда найдёт вы…
Договорить Рэт не смог. Хлёсткий удар по щеке прервал его, с глухим звоном отразившись от стен.
— Просто заткнись.
Драгоций замер, даже не коснувшись покрасневшей щеки. Его глаза недобро сверкнули, но быстро потухли. Сейчас взбесится. Захарра посмотрела на опущенную руку. Пускай взбесится, только бы не трогал Фэша.
— С твоим братом всё хорошо, Зар, — Рэт выдохнул, — как и с Огневой… надеюсь, больше тебе не захочется избивать меня?
— Смотря, как скоро мы окажемся в Астрограде. Прятаться больше нет смысла.
— Фэш уже написал мне. Он жаждет увидеть тебя…
— И ты молчал?!
Вновь захотелось вдарить ему. На этот раз по второй щеке.
— Я, — Рэт вновь прервался. Да что с ним такое? — я всё подбирал момент.
— Хреново у тебя вышло.
— А как по-другому, если у тебя в башке только одно и крутится! — Драгоций впервые повысил голос с начала разговора, и Захарре показалось, что всё это время он лишь сдерживал себя. — Захарра, — Рэт выдохнул, — тебе необязательно возвращаться.
Это прозвучало, как треск каната во время шторма. Даже весть о дяде так не вышибла дух, как эта простая понятная фраза… Драгоций всё вглядывался в её лицо, словно искал что-то, способное дать сил продолжить. Похоже каждое слово давалось ему нелегко… а ведь Рэт не тот человек, что часто откровенничает.
— Что ты имеешь в виду?
— Уедем куда подальше и пошлем их всех. Пора начинать собственную жизнь без оглядки на прошлое.
Драгшир, Фэш… Захарра услышала треск, словно фарфор свалился с верхней полки, разлетаясь на куски… нет, это звенело у неё в голове.
— Ты сам-то себя слышишь?
— А что тебя держит?.. Друзья? Вряд ли. Дело всей жизни? Что у тебя есть такого, отчего нельзя отказаться? Ах да, — глаза Рэта потемнели, — старший брат, за которого ты всё ещё держишься, будто малый ребёнок.
— Не смей, — Захарра угрожающе зашипела, но всё без толку.
— Очнись. Вы уже не дети, и нет смысла цепляться друг за друга, словно от этого зависит жизнь. Иначе ты просто растворишься в нём. А мне бы этого не хотелось.
Он перевёл на неё усталый, какой-то обречённый и загнанный взгляд. Впервые Рэт Драгоций выглядел таким… потерянным и решившимся одновременно.
— А чего бы тебе хотелось?
Его рука накрыла ладонь, прижав к столу. Захарра замерла, пронзённая ощущением холодного дерева и горячей кожи. Дыхание перехватило, и в голову пошли совсем ненужные мысли, как Рэт чуть не поцеловал её под деревом, остановившись лишь после её просьбы. Теперь его губы были плотно сжаты.
— Ты ещё не поняла? — он усмехнулся и придавил ещё сильнее. — Тебя.
Рука онемела. Захарра боялась пошевелить ею.
— Тебя и весь мир, что нам откроется. Скажи, разве это стоит одного опостылевшего города.
— Ты не в себе, Рэт.
— Напротив. Я прекрасно себя контролирую. Лучше, чем когда-либо.
— Тогда отпусти меня. Убери руку.
Захарра чувствовала тяжесть его ладони, и от этого сама себе напоминала загнанную в клетку пичужку.
— Опусти руку, и давай вернёмся в Астроград. Вместе.
А ведь этого ей бы хотелось… вернуться домой вместе с Рэтом. Попробовать жить по новым правилам, без опаски и слежки… без козней и съедающего недоверия. И да, Рэт будет рядом. Он, конечно, ни разу не герой из сказки и не благородный рыцарь, но с ним сердце стучит, будто ошалелое, по ребрам.
— Думаешь, после всего Огнева и Драгоций обрадуются мне? Нет, Зар, всем будет лучше, если меня там не будет, да я и сам не горю желанием возвращаться. Этот город собрал всё, что мне противно.
И тут Захарра всё поняла. Осознание пришло мягким серебристым светом, отразившимся в глазах Рэта.
— Ты поэтому и ввязался во всё это? Чтобы стать свободным и забыть про Змиулан…
Он не ответил, лишь улыбнулся. И эта улыбка сказала куда больше.
— Но я не хочу, Рэт. В этом городе вся моя жизнь, понимаешь? Я не хочу начинать сначала.
— Хочешь, — он все же отпустил её руку, — но ещё не поняла этого. Ты хочешь. Я вижу это по твоему взгляду. Но ты боишься, Зар. Боишься, что посиди мы ещё немного, и я уговорю тебя… поэтому тебе хочется убежать. Скрыться от того, что таится за поворотом.
Ей не хотелось думать, сколько правды в его словах. Не хотелось. Она уже решила всё.
— Так ты… не держишь меня?
Драгоций откинулся на спинку, пройдясь по Захарре долгим взглядом, и тихо рассмеялся.
— За кого ты меня принимаешь? Силой удерживать единственную девушку, что дорога мне? Я ещё не настолько отчаялся. К тому же, — он подмигнул ей, — мне ещё кажется, что ты передумаешь. Возможно не сейчас, но в будущем… тебе захочется того же, что и мне.
— А если нет?
— Тогда я тебя совсем не знаю, Захарра Драгоций.
Он снова улыбнулся, а девушка почувствовала, как что-то ускользает от неё. Что-то, заключённое в его улыбке, затуманенном взгляде и сжатых пальцах… могла ли она полюбить его? Будет ли жалеть, когда этот день истлеет и останется лишь горсть воспоминаний? Будет ли он помнить о ней, если впереди целая жизнь?
Захарра не знала ответов. Наверное, Рэт тоже. Но одно Драгоций понимала: если бы в тот жаркий день, в тени Драгширских дубов она не остановила его, не рассмеялась в сжатые губы, если бы только позволила… то тогда сейчас никакие сомнения ей бы не помешали.
А ведь он мог бы закончить начатое тогда — сейчас… почему он медлит? Почему даже не пытается приблизиться.
— Надеюсь, Астроград тебя не разочарует.
— А ты… ты найдешь, чем заняться.
— Не сомневайся. И всё же…
— Не начинай, Рэт.
— Я хотел сказать, что обед стынет. А тебе ещё предстоит долгая дорога.
Захарра перевела взгляд на остывшую тарелку, про которую на уже забыла.
— Рэт… а ты не хотел бы…
Его острый взгляд коснулся губ быстрее, чем Захарра замолчала. Драгоций криво усмехнулся и подался вперёд. Ещё ближе. Он будто игрался и с самим собой, и с ней заодно.