- То, чем мы с тобой займемся... - начал Данте - Некоторые ограниченные люди называют это проникновением со взломом.
- И какие же "ограниченные люди" так считают? - полюбопытствовала Ческа.
- Да разные, - беспечно отмахнулся Данте - Стражники. Судьи. Тюремщики.
- Благородная госпожа Ческа никогда не опуститься до преступлений, - гордо вздёрнула нос девушка.
- А что насчёт долгов? - задал вопрос Данте - Благородная госпожа их платит?
Ческа глубоко вздохнула.
- Дай мне пару минут на сборы, - попросила она.
- Может быть, ты пустишь меня в дом? - предложил Данте - На улице уже начинает холодать.
- Ну конечно же... нет, - ответила девушка, захлопывая входную дверь.
Двадцать минут спустя Ческа вышла из особняка. Она сжимала в руках кожаный саквояж.
- Ты - самая модная взломщица из всех, что я видел, - сказал Данте, разглядывая её чёрную шёлковая блузку и длинная тёмную юбку.
- Это называется "приличная одежда", - ответила девушка - Я понимаю, что тебе гораздо уютней в обществе воров и уличных девок. Но ты со временем привыкнешь.
Холодная осенняя ночь. Приличные граждане спали в теплых постелях или занимались любовью. А неприличные... У них были занятия и поинтересней. Выглянувшая из-за туч луна осветила две фигуры, крадущиеся вдоль стены похоронного бюро. Пока Данте взламывал дверной замок, Ческа беспокойно озиралась по сторонам. Девушку трясло от волнения и ночного морозца. С каждым вздохом из её рта вылетало облачко пара. Замок на двери похоронного бюро сдался за две минуты. Взломщики вооружились фонариками и шагнули в темноту.
- А вот и старина Марк, - негромко произнёс Данте.
Луч его фонаря обежал зал и уткнулся в стол, на котором лежало укрытое простыней тело.
- Он малость подурнел с нашей последней встречи, - заметил Данте.
Ческа положила включенный фонарик так, чтобы он освещал помещение. Девушка достала из саквояжа резиновые перчатки и надела их. Затем она откинула простыню, скрывающую останки Марка.
- "Надругательство над телами умерших", - пробормотал Данте.
- Ты что-то сказал? - переспросила Ческа.
- Моё досье только что пополнился ещё одним обвинением, - объяснил ей Данте - Ещё один недоказанным обвинением.
- Как жалко, что на этом столе лежишь не ты, - тяжело вздохнула девушка - Иди, поболтай с кем-нибудь. Не мешай мне делать моё дело.
Пока девушка изучала труп, Данте бродил по залу и разглядывал покойников, подготовленных для погребения.
- Эй, братец, - Данте дёрнул за ухо одного из покойников - А правда плохо быть дохлым?
- Прекрати это, - строго покосилась на него Ческа - У тебя совсем нет уважения к мёртвым?
- У меня нет уважения к людям, - уточнил Данте - Мне неважно живы они или нет.
- Ты думаешь о ней? - внезапно переменила тему девушка - О той девочке из больницы?
- У меня нет на это времени, - покачал головой Данте - Если много думать о мёртвых, то скоро к ним присоединишься.
- Я вспоминаю об этой девочке каждый день, - призналась Ческа - А по ночам во снах вижу её лицо.
- Кровь плохо отстирывается от одежды, - отозвался Данте - А с человеческих рук она вообще не отмывается.
- Когда ты зубоскалишь, то это противно, но терпимо, - поведала ему девушка - Но вот когда ты говоришь серьёзно... Иногда тебя хочется просто придушить.
В воздухе повисло неловкое молчание.
- А всё-таки... - первой нарушила тишину Ческа - Что ты с ней делаешь?
- С чем? - безо всякого интереса спросил Данте.
- С кровью, которую я для тебя достаю, - внесла ясность девушка - Поначалу я думала, что ты её пьешь. Какой-нибудь языческий ритуал. Вы, колонисты, известные безбожники.
- И что заставило тебя поменять своё мнение? - полюбопытствовал Данте - То, что я такой отличный человек?
- То, что ты ещё дышишь, - поправила его Ческа - Однажды я добавила в твой термос с кровью крысиного яду. А через неделю ты, как ни в чём не бывало, пришёл за добавкой.
- А я тебя недооценил, - хохотнул Данте - Я то думал, что благородная госпожа Ческа никогда не опуститься до преступления.
Ческа ничего не ответила. Она молча пожала плечами.
- Ну что там с моим другом? - перевёл разговор на другую тему Данте - Только не говори мне, что он ещё жив.
- Я насчитала на теле шесть... - девушка сдула упавшую на глаза чёлку - Нет, семь глубоких ран. Похоже на следы от какого-то ножа. Длинного и тонкого.
- Это не нож, - Данте подошёл и склонился над телом Марка - Это штык от армейской винтовки.
- Откуда тебе знать, как выглядят раны от штыка? - удивилась Ческа.
- У меня на теле есть парочка точно таких же, - признался ей Данте - Я как-нибудь тебе их покажу. Есть что-то ещё?
- Ну... - девушка на мгновение задумалась - Направление ударов говорит о том, что убийца - левша...
Данте не слышал, что Ческа говорила дальше. В его мозгу в бешеном танце закружились слова. Штык. Левая рука. Штык. Левая рука. Штык. Левая...
- Тебе кто-нибудь говорил, что ты - плохой лекарь? - спросил Данте, вернувшись к реальности.
- Что-то не припомню такого, - честно призналась Ческа.
- Если скажут, то не верь, - посоветовал ей Данте - Это наглая ложь. Давай-ка оставим этих бедолаг. По-моему, мы им не нравимся.
На то, чтобы найти нужную ночлежку ушло пара часов. Данте пошептался с её хозяином, поднялся по скрипучей деревянной лестнице и остановились перед одной из дверей. Данте не стал проверять заперт ли замок. Он мощным пинком распахнул обшарпанную дверь. В комнате было темно, грязно и воняло немытым телом. В углу на куче тряпья спал человек. Услышав шум, человек вскочил. Данте узнал в нём однорукого ветерана, которого он встретил в ночь убийства Марка.
- Эй, помнишь меня? - помахал рукой Данте.
- Ты из стражи, верно? - прохрипел калека - Ты пришёл для того, чтобы арестовать меня?
Ветеран сделал резкое движение. В его единственной руке тускло сверкнула сталь.
- Я что настолько плохо выгляжу? - рассмеялся в ответ Данте - Нет, я не законник. Но тебе всё равно придется ответить за убийство того офицерика.
Калека шагнул вперёд, выставив перед собой длинный острый штык. Данте попятился.
- Он заслуживал смерти, - с чувством выкрикнул однорукий - Все богатеи заслуживают смерти.
- Не могу с тобой не согласиться, - кивнул Данте.
- Эти надменные ублюдки отправили меня подыхать в окопы, - продолжил калека - А когда я выжил и вернулся, они стали относиться ко мне как мусору.
- Допустим, что все благородные господа заслуживают смерти, - сказал Данте - Допустим. А как же я? Я - не аристократ. Но меня могут казнить за твоё преступление.
- Просто уйди с моей дороги, - потребовал однорукий, размахивая штыком - Я не хочу тебя убивать.
- Вот тут наши интересы сходятся, - признался Данте - Я тоже не хочу, чтобы ты меня убил.
Он отошёл в сторону, давая однорукому пройти.
- И что? Это всё? - недоверчиво спросил калека - Ты просто отпускаешь меня?
- А ты ожидал чего-то другого, братец? - задал вопрос Данте - Ты, наверное, думал, что сейчас я прыгну грудью на штык? Что рискну своей жизнью для торжества правосудия? Я - чужак, братец. И я люблю всех этих богатых мерзавцев не больше твоего.
- Я не хотел, чтобы из-за меня у тебя были неприятности, - извинился однорукий, направляясь к двери.
- Это всё пустяки, - махнул рукой Данте - Только не беги через главный вход. Хозяин этого гадюшника уже вызвал стражников.
Калека кубарем скатился по лестнице. Он бросился к чёрному входу. Раздались шум и крики. А потом всё стихло. Данте спустился вниз. Однорукий лежал на полу, придавленный сверху тушей сержанта Брута. Рядом с ними стоял Пип. Молодой стражник недоуменно вертел в руках наручники. Он размышлял о том, каким образом ими можно сковать человека с одной рукой.