Арианна решила ухаживать за Барбарой сама. Она расстегнула застежки злополучного платья, из-за которого та оказалась в опасности. На белой груди девушки темнело ужасное пятно крови. Лучано отказался уходить и оставлять Арианну одну.
— Это моя вина, что ее ранили, Лучано, — всхлипнула Арианна. — Я только хотела, чтобы герцог подумал будто она — это я. Он сказал, что если я надену его подарок, это будет означать, что я согласна принять его предложение руки и сердца.
— Так значит, он все-таки его сделал? — проговорил Лучано, думая о том, как неуместен этот разговор сейчас, когда люди умирают, а наводнение грозит всему городу.
— Ты знал, что он собирался это сделать?
Лучано утвердительно кивнул.
— Это случилось вчера ночью, во время танцев. Он надел мне на голову эту отвратительную корону. — Она содрогнулась. — А теперь Барбара, возможно, умрет, потому что я была слишком трусливой, чтобы сразу отказать герцогу.
— Она не умрет, если я ей смогу помочь, — произнес Сульен, подходя к кровати, на которой лежала девушка. Он внимательно осмотрел рану и попросил одну из монахинь принести необходимые снадобья.
— Рана неглубокая, — заключил он. — Чуть-чуть ниже, и лезвие дошло бы до сердца. У нападавшего не было определенной цели.
— Парола ему помешал, — объяснил Лучано. — Арианна же довела дело до конца.
Арианна вся дрожала. К ней подбежала мать и крепко сжала ее в объятиях.
— Ты в порядке? — быстро спросила она.
Арианна кивнула:
— Как видишь, Барбара приняла предназначенный мне удар на себя.
— Как можно скорее надевай это разорванное платье, а платье служанки оставь на кровати.
— Зачем? — удивилась Арианна.
— Затем, что мы не знаем, кто на тебя напал и зачем, — объяснила Сильвия.
— Это был один из Нуччи, — произнес Лучано, — я его видел.
— Ты знаешь о стороннике Нуччи от шпиона ди Кимичи? — спросила Сильвия. — Великий князь должен был расценить то, что ты наденешь это платье, как твое согласие, Арианна. Пусть некоторое время и продолжает так думать.
Сильвия помогла Арианне снять простое сине-зеленое платье и переодеться в подарок великого князя. Сейчас ее дочь ненавидела это платье как никогда — оно было распорото кинжалом и залито кровью.
— Не стой без дела, — обратилась Сильвия к Лучано, который старался держаться бодро, несмотря ни на что. — Помоги Арианне избавиться от этой ее прически, а я тем временем снова превращу Барбару в горничную.
Волосы Арианны легкими волнами упали ей на плечи, едва только Лучано развязал ленты и помог ей распустить косы. Он надел на нее серебряную маску и вуаль, Сильвия в это время пыталась справиться со сложной прической Барбары, которую девушке смастерили несколько часов назад. Сильвия осторожно распутывала горничной волосы, когда та пришла в себя и посмотрела на нее затуманенным взором.
— Храбрая девочка! — похвалила ее Сильвия. — Ты спасла Duchessa жизнь!
— А Парола спас ее, — добавил Лучано. — Он изменил направление удара.
— Он так сделал? — заинтересовалась Сильвия. — Да, этот юноша— необыкновенный человек! Сульен, чем вы можете помочь девушке?
Брат Сульен обрабатывал рану настоем из трав, принесенным монахиней.
— Это ей поможет, — сказал он. — Но мне придется наложить швы. Будет больно, так что нужно дать ей обезболивающее. Но я не могу этого сделать — мне не попасть в мою аптеку.
— Я схожу, — вызвался Лучано. — Напишите список того, что необходимо принести.
— Это слишком опасно, — предупредила его Арианна. — Вода постоянно прибывает. Как ты собираешься пройти туда?
— Не волнуйся — я придумаю как.
Джорджия наткнулась на Ская на лестнице, ведущей на верхний этаж Оспедале.
— Слава Богу, — облегченно вздохнула она. — С тобой все в порядке?
— Мне поранили руку, но не слишком сильно. Ты видела, что случилось с остальными?
Джорджия кивнула. Она не хотела думать о мертвых телах, которые выносили из церкви.
— Как Ник? — вместо ответа спросила она.
—Я его ищу. Надеюсь, он наверху с остальными непострадавшими.
На какое-то мгновение они прильнули друг к другу.
— Это было так ужасно, — прошептала Джорджия. — Не думаю, что смогу когда-либо забыть — эту кровь и этот запах!
— Я тоже, — ответил Скай, неловко поглаживая ее по спине. Он снопа подумал о том, как хорошо, что Элис решила больше не возвращаться в Джилию. Побоище, которое произошло после свадебных церемоний, никак но назвать захватывающим зрелищем.
Это были самые ужасные пятнадцать минут в его жизни. И, в конце концов, Страваганты оказались не в силах его остановить.
— Ты не знаешь, Гаэтано поправляется? — поинтересовалась Джорджия.
— Не знаю. Думаю, если есть шанс его спасти, Сульен это сделает. Но он не может добраться до своих лекарств.
Они поднялись на этаж, где Альфонсо предлагал всем, кто не был ранен, выпить крепленого вина. Его невеста Бьянка испуганно вцепилась ему в руку. Он был единственным уцелевшим женихом, и она до сих пор не могла поверить в то, что с ним все в порядке. Его мать суетилась вокруг девушек, особенно возле своей дочери Катерины, чей молодой муж Лежал тяжело раненный этажом ниже.
Лючия, которая так смело защищала Карло, потрясенная и замерзшая, сидела в дальнем углу комнаты. Ее родителей — Джакопо и Каролины, нигде не было видно. Гвидо Парола накинул Лючии на плечи свой плащ и пытался заставить выпить хоть немного вина. Папа, которого крепкий напиток привел в чувство, обратился к Альфонсо:
— Нам нужно их согреть. Они промокли и находятся в шоке. Где все монахини?
— Думаю, ухаживают за ранеными, — ответил Альфонсо. — Возможно, кузина Беатриче может хоть чем-то помочь?
— Я найду ее, — сказал Скай. — Я знаю, как она выглядит.
— Ну что ж, — одобрительно отозвался Папа, — хотя я и не имею ни малейшего понятия, кто ты такой, но если ты сможешь найти мою племянницу, буду тебе благодарен.
— Никто не видел молодого монаха-доминиканца? — спросила Джорджия. — Он сражался в церкви, и мы до сих пор не знаем, что с ним.
Однако Николаса никто не видел.
Они нашли Беатриче рядом с герцогом — он сидел, оцепенев, а она гладила его по голове. Скай побыстрее скрылся с глаз Никколо, а Джорджия передала Беатриче просьбу Альфонсо.
— Я пойду, — встала Беатриче. — С вами все будет в порядке, отец, если я оставлю вас?
— Я пойду к своим сыновьям, — слова Никколо ди Кимичи звучали неразборчиво, так, как будто он был сильно пьян.
— Вот где, должно быть, Николас, — сказала Скаю Джорджия, — с Гаэтано.
Они последовали на некотором расстоянии за герцогом и свернули в отдельную келью. Гаэтано и Фабрицио неподвижно лежали на соседних кроватях. Над ними стоял Сульен с серьезным выражением лица. Николаса же нигде не было видно. Они заглянули в следующую комнату, и Джорджия не смогла сдержать испуганного возгласа: здесь стояла только одна кровать, на которой покоилось тело князя Карло — его свадебный наряд был весь пропитан кровью. Между кроватью и стеной, скрючившись, больше напоминая груду черно-белого тряпья, лежал Николас.
Первое, что сделал Энрико, увидев приближающиеся потоки воды, — залез на крышу приюта. Оттуда он наблюдал, как из церкви выносили убитых и раненых, и понял, что все обстоит как нельзя плохо, хотя и не знал, кто именно пострадал. Внезапно Энрико пришла в голову мысль о том, что во всем могут обвинить его — ведь его расследование не помогло избежать бойни. Он не знал даже, жив ли великий князь. Угорь еще какое-то время пробыл на крыше, потом решил, что нужно все поскорее выяснить.