По моему телу побежали холодные мурашки, и я села на диван в гостиной, так и не сняв пальто.
Что мне ему сказать? Мне стало страшно, что он может сказать: «Я тебе помог, ты меня не подпускаешь, зато Андрея с радостью спустя три недели, как уехал Дима». А потом вообще возьмёт и скажет, что он передумал и пропуск на форум аннулирует. Тогда накроется моя поездка медным тазом, а мама на экскурсии меня не отпустит, скажет — летом вместе поедем и всё, прощай мои скорые планы по поиску хоть какой-то информации о Дмитрие.
Я решила сказать ему правду.
— Если я скажу тебе правду — пообещай, что сохранишь это между нами, — сказала ему.
— Допустим, — холодно сказал Влад.
— Нет, не допустим, я серьёзно!
— Хорошо, — сказал он.
Верила ли я ему? Нет. Но стоит рискнуть.
— Нет, Андрей не мой молодой человек, а поцеловала я его потому, что твои друзья пытались зацепить его за живое, намекая на то, что ему бы не мешало найти девушку — это я мягко сказала. Потом они назвали меня стервочкой, причём тогда они меня ещё не видели. Могла бы произойти драка, а потом ещё одна, они специально его провоцировали. И так дрались бы до самой смерти, а в итоге бы все попали в тюрьму, а кто и в больницу. Вот какое они право имеют трогать и лезть в чужую личную жизнь. Я ничего лучше не придумала, как показать им, что Андрей не один, — произнесла я тяжёлым голосом.
— Понятно, мои дружки совсем разошлись, ну ничего, я покажу им стервочек и к твоим друзьям цепляться перестанут, — твёрдо произнёс Влад.
— Влад, что ты собираешься делать? — с тревогой спросила у него.
— На место их поставить. Не волнуйся, это моё дело, отличной поездки и, честно, я буду скучать по тебе, — сказал он.
Неужели он и впрямь изменился? Он и сам был как его друзья, хотя, может и нет, он как-то не заигрывает с другими девушками, более серьёзнее… Поблагодарила его за всё и сказала, что буду отвечать на его сообщения. Давать ему надежду на что-либо я не могла, я люблю Дмитрия, и это не изменится.
После разговора с ним я переоделась и достала небольшой чемодан и протёрла его. Москва, уже завтра я поеду к тебе. Пожалуйста, пусть я узнаю о Дмитрие хоть что-то и останусь живой.
========== Глава 4 ==========
Ты — та самая кареглазка?
Утро субботы — собираю чемодан, в начале седьмого вечером в Петербург на Московский вокзал меня отвезёт Андрей, с нами поедет мама и переночует у тёти, а завтра вернётся домой.
Поезд отходит в 22:05 и приходит в Москву на Ленинградский вокзал в начале седьмого утром.
Вчера я отлично погуляла с друзьями, мы очень хорошо провели время, они сказали, что будут по мне скучать, София так вообще расплакалась, от чего и меня заставила заплакать. Конечно же буду всем звонить и писать, друзья думают, что я еду на исторический форум и на этом всё. Я хочу, чтобы все так думали, но в моих планах на первом месте стоит самый важный пункт — узнать хоть что-то о Дмитрие. Я не собираюсь с утра до вечера сидеть на конференциях и лекциях, так ничего не смогу узнать — буду приходить уставшая и поздно, а там и дело ко сну.
Нет, моё посещение исторических конференций и лекций будет зависеть от личного времени, которое я намерена тратить на поиск любой информации о Диме. Да, мне хочется присутствовать на всех конференциях и лекциях, но это желание я отодвинула далеко, на первом месте всегда будет Дима.
Исторический форум — моё прикрытие, все думают, что в Москву я еду с этой целью. Если бы моя мама и друзья знали, на что я иду и как буду по ним скучать — меня бы ни за что не отпустили. Обещаю сама себе, что буду очень осторожной, хотя это крайне сложно, когда не знаешь с кем придётся иметь дело.
Мои друзья пытаются искать Дмитрия, много связей подключено, даже полиция, но ничего узнать не удаётся и не удастся — Дмитрий где-то в ином для людей мире, а где этот мир — никто не знает. Господи! Дай мне сил вынести всё, что со мной может случиться, я не знаю куда иду и что меня ждёт, одно ясно — опасность велика.
До двенадцати дня собирала вещи, потом ходила с мамой на рынок, слушала всё, что она говорит и соглашалась с ней. Всё-таки еду в незнакомый город, более того — столицу, мама волнуется, ведь куда-то на несколько недель из дома я ещё не уезжала. Я понимаю её, она как любая любящая мама будет переживать за своего ребёнка сколько бы ему не было лет.
А я у неё одна, больше никого у неё нет. Знаю, что подвергаю свою жизнь опасности и могу принести ужасное горе моей маме, близким и друзьям, но я не могу продолжать жить дальше спокойно, не зная ничего о Диме.
Думаю, любой любящий человек пойдёт на всё ради своей второй половинки, какими сложными не были бы проблемы. Как бы я не вела себя с окружающими, моя душа болит, просто стараюсь её не показывать больше никому. Нужны не слёзы и слова — нужны действия.
Дмитрий всегда действовал: отказала ему на балу в танце — взял на руки и добился своего; не оставил меня в Первомайске — нашёл меня, поехал со мной на автобусе; 15 лет назад подошёл и подарил мне свою лопатку…
Нет, я готова на всё, как бы он сам не протестовал против этого. Извини, Дмитрий, но моя боль не утихнет, и будущее я без тебя не представляю. Я не хочу быть, как Наталья Ростова, я буду собой, и мне нужен только ты в качестве моей второй половинки.
Я записываю мысли в дневник, который ты мне подарил, а ключ от него прячу, там я мотивирую сама себя на действия. Ещё немного, и Москва откроется передо мной, я верю в себя и буду идти до конца! Проводить меня пришли София, Калеб, Гена и Ваня, остальные — кто написал, кто позвонил. О таких друзьях можно только мечтать.
Мы все обнялись, а София вся в слезах не могла меня отпустить, я и сама расплакалась, но в конце концов села в машину с мамой — только она на заднее сидение, а я на переднее.
— Готова? — спросил Андрей.
Я кивнула, и тогда он нажал на газ. Махала рукой, пока силуэты друзей не остались позади. Родной дом, Родной город, я очень надеюсь, что вернусь, пусть так оно и будет. Я люблю тебя, Балтика! Я не говорю прощай, я говорю — до свидания!
До Питера мы много разговаривали, мама говорила о том, что рада моей поездке на столь важное событие, тем более я учусь на истории, узнаю много нового и познакомлюсь с интеллигентными людьми.
Андрей поддержал её, сказав, что, когда я вернусь, то буду уже «опытным историком». Конечно я засмеялась, ведь до опытного историка мне ещё очень далеко, но приятно, что он верит в меня и считает умной.
Ещё слушала поручения мамы, а потом и пару от Андрея. Он просил меня не скрывать ничего, если что-то случится — делиться с мамой и друзьями, а также не делать необдуманные поступки.
Это Москва — мегаполис, там нужно быть осторожнее везде и гораздо внимательнее. Разумеется, всё сказанное ими приняла к сведению. Не спорила с ними, потому что они правы. Приехав на Московский вокзал, встретились с Женей и тётей Аллой. Ещё полчаса ждали объявления посадки. Я, Андрей и Женя стояли в сторонке от мамы и тёти Аллы.
— Как хорошо ты знаешь свою сестру? — спросил Андрей у Жени.
От его вопроса я покраснела.
— Непредсказуемая и вредная девчонка, — произнёс Женя. — Так что на все сто её точно не будешь знать.
— Да, это точно, ещё бесстрашная, скрытная — никому не говорит о своих трудностях, может сорваться и сделать глупость. За ней нужен контроль, понимаешь? Ты за неё несёшь ответственность как старший брат. На что-то экстремальное не пускай её! — серьёзно произнёс Андрей.
Отлично, делают из меня капитального ребёнка, хотя Андрей прав — он знает, что говорит.
— Конечно, буду смотреть в оба глаза за ней, мне уже тётя Лиза лекции прочла, — ответил уверенным тоном Женя.
— Хорошо, дай мне свой номер и друга, с которым вы будете жить, — произнёс Андрей.
— Отлично, вы что мне вообще не доверяете? — возмутилась я.
Они проигнорировали мой вопрос, обменялись номерами — Женя тоже записал номер Андрея, а затем пожали друг другу руки. Прекрасно, просто великолепно — ничего не скажешь более. Объявили о посадке, мы все направились к 5 вагону, я держала в руках билет и паспорт. Когда мы прошли в вагон, то направились к нашему купе.