В свой вопрос я вложила как можно больше возмущенной экспрессии, хотя заранее
предвидела их ответ.
– У нас полно других дел, чтобы искать его для допросов. К тому же, нет сомнений в том,
что он не убивал их. По вашим словам, этот парень даже препятствовал вашей смерти.
Я с мольбой посмотрела на Грома, но он покачал головой и попросил Камня отвезти меня
домой. Невыполнимая просьба. Всё это время я старалась не думать о тех страданиях,
которые принесла близким своим поступком. Родители по-своему любили меня, и, должно
быть, ещё приходят на мою могилу, приносят всякие мелочи и цветы, порой задумываясь о
том, нравились ли мне белоснежные акации, и как я любила спать: с открытой дверью или
закрытой. Но я не могла сделать иной выбор, и даже теперь, как бы ни странно это казалось,
не стала бы ничего менять. Да, я жалею о прошлом, мне не ясно будущее, но есть настоящее,
с которым я не могу смириться, но хочу понять его, собрав прах надежды в хрупкую вазу.
Когда мы проезжали мимо маленького кукольного магазина, я попросила Камня
остановиться. Я часто проходила мимо его витрины, когда шла на работу, но магазин
постоянно был закрыт. Сейчас там горел тусклый свет, и мне захотелось зайти.
– Не ждите меня. Я сама потом дойду, здесь недалеко, – сказала я, выйдя из машины в
надежде, что он послушает меня.
Но Камень молча остался ждать.
Я с трудом открыла тяжёлую дверь, которая протяжно заскрипела, и остановилась на пороге,
оглядывая высокие полки с нарядными красавицами в изящных платьях, чьи гладкие лица
тихо улыбались, удивлялись, глядели куда-то в потолок в отстранённой задумчивости. Я
прошла вдоль рядов, внимательно рассматривая кукол, осторожно трогая их платья и
костюмы, заглядывая в нарисованные, густо подведённые краской глаза, в глубоко
посаженные стекляшки, прикрытые длинными мягкими ресницами. На дальней полке, где
находились перчаточные куклы с марионетками для религиозных кукольных театров, меня
заинтересовала одна из кукол, изображавшая маленького пастушка, который раскрыв
большие зелёные глаза, испуганно указывал рукой на что-то позади меня. Я невольно
обернулась и сразу отскочила назад, задев полку.
– Вы напугали меня, – сказала я пожилому старику в очках, который стоял, опершись на
трость, улыбаясь мне безмятежной улыбкой.
– Прости, дитя. Я не хотел. Кажется, ты разбудила их, – ответил он, подойдя к полке, где
стал поправлять пошатнувшиеся куклы. – Обычно в этот час к нам никто не ходит.
– Вы давно продаёте здесь? Почему владельцы магазина так долго держали его закрытым?
Только сейчас я обратила внимание на его одежду. На нём был белый фрак с серебристыми
резными пуговицами, светлые панталоны и завязанный бабочкой синий шёлковый галстук,
что делало его самого похожим на ожившую куклу.
– Юная леди, я сам здесь владелец, продавец и мастер. У меня есть ещё магазины тут, я
открываю их по очереди.
– А почему вы не наймёте продавцов?
Я с любопытством смотрела на сумасшедшего кукольного мастера, в тоже время чувствуя,
что в нём есть что-то глубокое и осмысленное.
– Как я могу доверить их кому-то? Как могу быть уверен, что их отдадут в нужные руки?
Дитя, у каждой куклы свой характер, который надо учитывать. Ей не каждый хозяин
подойдёт. А порой за куклами такие черти приходят, что я их даже на порог не пускаю. И всё
равно ведь приходят.
Кукольник нахмурился и посмотрел на дверь, за которой быстро мелькнул чей-то тёмный
силуэт. Я взяла с полки испуганного пастушка.
– Этот, наверно, трусливый. Интересно, чего он так испугался?
Мастер покачал седой головой и, взяв у меня куклу, ответил с любовью:
– Нет, этот мальчик отважный, весёлый, немного задиристый, но в душе у него есть музыка.
Ты слишком поспешно судила о нём: он не испуган, а восхищен.
– Чем же он восхищён?
– Небом, – немного помолчав, задумчиво произнёс он, и взгляд его полетел вверх к чёрному
потолку. – На нём сияли такие красивые зелёные звёзды.
Звёзды... Вот чего ещё не было в Городе Дождя. А небо висело так низко, что, забравшись на
крыши домов, мне казалось, будь я выше на несколько метров, то смогла бы дотянуться до
него, чтобы сорвать безвкусные декорации.
– Дитя, так ты возьмёшь этого пастушка?
Кукольник внимательно изучал меня, но я не испытывала никаких неприятных чувств.
– Нет, я просто зашла посмотреть.
– Как жаль, – вздохнул он, постучав тростью по носу своего блестящего ботинка, – этот
малыш так подходит тебе. Однако милая, из тебя самой вышла бы прекрасная кукла.
Я настороженно отступила назад. Возможно, если бы я не читала в детстве “Дьявольские
куклы мадам Мэнделип” Кинга и не смотрела столько фильмов ужасов, эта невинная фраза
так не взволновала меня. Впрочем, мне стоило помнить – в этом городе нет места
невинности.
– Сейчас я как раз мастерю интересную куклу, но никак не могу закончить. Она очень
похожа на тебя. Может быть, ты поможешь мне?
– Я понятия не имею, как делать куклы. Но, если чем-то могу помочь, то с удовольствием.
Мне было немного страшно, но любопытство взяло верх. В конце концов, он дряхлый
старик, и я легко с ним справлюсь, если решит напасть.
По узкой лестнице мы спустились в большой просторный подвал, где располагалась его
мастерская. Тут было уютно и пахло обожжённой глиной, и даже стоящие на полках
отдельные части кукольных тел ничуть не пугали. На его рабочем столе находилась миска с
какой-то серой массой. Я отщипнула от неё чуть-чуть и поняла, что это пластилин.
– А что Вы из него лепите? – спросила я кукольника, который, достав из ящика стола острый
нож, стал резать какие-то маленькие шарики.
– Оболочку, – ответил он, не отрываясь от своего занятия. – Потом я заливаю её волшебным
гипсом, а когда получится форма, наполняю разведённой белой глиной.
– А потом Вы обжигаете всё в печи? – догадалась я.
Мастер кивнул.
– Когда я достаю лица из печи, они так радостно светятся.
– Мы сейчас будем лепить форму? Хотите придать кукле мои черты?
– Нет, дитя. Я уже сделал ей лицо и собрал туловище, – ответил кукольник, сняв с одной из
полок незаконченную куклу. – Остается только вставить ей глаза и немного подкрасить.
Черты куклы действительно напоминали мои, но из-за плавных линий лица и вплетённых в
густые волосы ярких лент она выглядела почти ребёнком.
– Скажи, какие у тебя глаза? К сожалению, я утратил былую зрячесть, – вздохнул мастер,
глядя мне в лицо.
– Светло-карие с чёрными крапинками.
– Прекрасно! Такие как раз уже сделаны, только без крапинок, – весело сказал кукольник,
достав небольшую коробочку, в которой находились глаза разных цветов.
Я с интересом следила за его работой. Вставив глаза, он стал аккуратно клеить реснички,
после чего попросил меня выбрать кукле одежду. Роясь в коробке с пёстрыми юбочками,
бархатными платьями, роскошными шляпками и прочими аксессуарами, я вспомнила
давнюю историю из моего детства. Когда мне исполнилось пять лет, бабушка подарила мне
большую пластмассовую куклу с длинными белыми волосами и круглыми серыми глазами,
которые громко хлопали, если я трясла её; а делала я это часто, поскольку сразу невзлюбила
этот подарок. Я никогда не играла с ней, но всякий раз, встречаясь с блеклыми серыми
глазами, вздрагивала и быстро прятала её под пыльный шкаф, старый диван или зарывала
игрушку под грудой грязного белья, приготовленного для стирки. К моему ужасу, она всякий
раз возвращалась на своё место. Я по-настоящему боялась её. Теперь мне совершенно ясно,
что в её перемещениях не было ничего мистического. Но то, что случилось однажды ночью,