Белое золото и прозрачный, как слеза камень. Алан присвистнул. Вика улыбнулась.
— Мужчина моей мечты. Добрый, нежный, внимательный… миллионер!
— Правда, миллионер?
— Ага.
— Тебе повезло.
— Ему повезло! У него же есть я!
Алан рассмеялся:
— Все такая же скромница!
Тойота остановилась перед светофором. Алан повернулся и легонько сжал ее плечо:
— Ух, Вика, мне чертовски приятно видеть тебя!
— Взаимно, я… Ой, смотри!
— Что? Эй, уже зеленый, что эти двое на мопеде застряли?!
Алан просигналил, "давай, парень, двигай!".
— Эта девушка! Она запрыгнула на мотороллер к парню, когда он стоял на перекрестке. Ты видел? Да это ведь Рони, наш почтальон!
Виктория вытянула шею, прослеживая взглядом за парочкой на мотороллере. Они поехали прямо по Розенкранц, а Алан свернул на Сосновую.
— Не думаю, что девушка причинит почтальону вред. Может она просто спешит спасти мир?
— Ага, торопится на битву Добра со Злом, и наш бравый почтальон оказался замешанным в дела вселенской важности!
— И если он не успеет, наступит конец света.
— Беги Рони, беги!
— Десять баксов на почтальона! Рони, я верю в тебя!
Они посмотрели друг на друга и расхохотались.
Красная тойота припарковалась возле аккуратненького деревенского домика. Ничего общего с загородными коттеджами, именно добротный бревенчатый дом.
— Ну, конец света или нет, а генеральной уборки это не отменяет!
Алан открыл багажник.
— Я возьму инструменты, а ты — продукты. Два пакета на заднем сиденье.
— Что это здесь? Красное вино?
— Если освободишь террасу от палой листвы — ароматный глинтвейн в награду!
— Алан, с каких это пор ты готовишь глинтвейн?!
— Ты не представляешь, сколько появляется свободного времени, когда отказываешься от адюльтеров!
— Вышиваешь крестиком?
— Ха-ха.
Вика стояла на террасе, вдыхала лесной воздух и открыто рассматривала лоснящийся от пота торс Алана. Он рубил дрова на заднем дворе. Метла в ее руках уже сделала свое дело и возле ступенек высилась аккуратная кучка палой листвы, веток и песка, накопившихся за зиму.
— Эй, детка, я требую свой глинтвейн!
Алан помахал ей рукой, набрал дров и пошел к дому.
— Будет. А еще огонь в камине и потрясающий ужин… если ты его приготовишь!
— Ни за что! Я — гость, ты — хозяин, ты — хозяин, я — гость, ферштейн?
— Что ж, баранина с луком шалот тебя устроит?
— Ого! Так все сложно с личной жизнью?!
— Я — примерный муж. Законный секс три раза в неделю.
Алан исчез в глубине дома. Вика хмыкнула ему вслед:
— Звучит так же заманчиво, как общественные работы в неоплачиваемый отпуск.
— Ничего ты не понимаешь, распутная женщина! — донеслось из комнат.
— Ха-ха!
Алан снова вышел на террасу. Уже в футболке. Он поднял голову и посмотрел на два железных кольца вбитых в потолок. Вика проследила за его взглядом. Он повернулся к ней. Вика:
— Думаешь, пора?
Алан внимательно посмотрел на голубое весеннее небо, вдохнул запах жимолости, послюнил палец и проверил направление ветра.
— Думаю, можно! — и он направился к гаражу.
Вика смотрела, как Алан крепил качели.
— Ты ведь так и не вернул мне эту книгу. Я подозреваю, что нарочно!
— Да.
— "Да, не вернул", или "да, нарочно"?
— Просто, да.
Огонь в камине рождает причудливые видения, глинтвейн горячит кровь и румянит щеки. Разговор о былом уютно укутывает мозг, а клетчатый плед — тело. Вике всегда было легко с Аланом, как и четыре года назад они говорили на одном языке и смеялись в унисон.
Вика проснулась. В комнате она была одна, из окна лился яркий свет — судя по всему уже около одиннадцати. Распахнулась дверь, широкий силуэт Алана темнел в прямоугольнике светлой двери.
— Доброе утро!
— Ух!
— Да уж, глинтвейн — сильная штука.
Вика оглядела себя:
— Полностью одета. Мы не…
— Нет.
Алан подошел ближе, он улыбался:
— А что?
Вика подмигнула ему:
— Я поспорила с собой на двадцать долларов, — наиграно вздохнула. — Проиграла себе двадцатку!
Алан долго и молча смотрел на нее. Потом вытащил из кармана двадцать долларов и положил на стол.
— Ты выиграла.
Наклонившись, он поцеловал ее.
Спустя час, они лежали улыбаясь и разглядывая друг друга. Потом смотрели друг другу в глаза, все так же молча и улыбаясь. Потом заговорили. Одновременно.
— Я разведусь…
— Я верну кольцо…
Персиковая косточка