– Стоять! – окрик как плеть хлещет по ушам, Бобер поворачивается и видит, как откуда-то из-за ящиков убегает человек. Маркер уже поднял руку. Это он кричал, но его не услышали. Банг! Банг! Человек падает на пол. Бобер и Браконьер подбегают к нему, держа оружие наизготовку.
– Говори, кто тебя послал? – спрашивает Браконьер.
– Врача! – кричит тот, корчась на полу: – вы же мне печенку прострелили, фараоны хреновы. Я же сейчас сдохну!
– Говори кто тебя послал... – Браконьер достает из-за голенища нож и подносит его к лицу человека. Его глаза расширяются.
– Так вы не полицейские...
– Мы не полицейские. Кто тебя послал?
– Никто, это мы сами. Ну, то есть Тони сказал, что в универмаге можно нехило бабок поднять, вот мы и влезли, а Тони на шухере стоял. Вызовите врача, а то я сдохну здесь. Сил терпеть нет, так больно. – говорит человек. Ему больно говорить, но выбора нет.
– Это просто какие-то шестерки. – говорит Браконьер, поднимаясь: – решили магазин бомбануть, умники.
– Врача! Пожалуйста!
– Вот черт! А я думал, что Снарка завалил.
– Снарка так легко, брат, не завалишь.
– Я же сказал все, что вы хотели узнать! Вызовите мне врача! Пожалуйста!
– Тогда надо вернуться на место. Маркер! Пошли назад!
– Иду!
– Врача ... Эй, ты что?! Я никому ничего не скажу, честно...
– БАНГ! БАНГ! БАНГ!
– Ты чего делаешь, Бобер?
– Да заколебал этот придурок, врача ему видите ли...
– Ладно. Теперь-то ему врач точно не нужен. Все, собираемся и идем назад.
Дверь в помещение охраны медленно открылась. Барабанщик повернулся к двери и уже хотел сказать, все, что он думает об этих идиотах, устроивших погром в складском помещении, но слова застыли у него на языке, когда он увидел ствол пистолета с глушителем. Понимание озарило его лицо.
– Так вот почему ты всегда побеждаешь... – сказал он почти задумчиво, разглядывая лицо того, кто держал пистолет. Ствол выплюнул свинец и Барабанщик осел на пол с аккуратной дырочкой в середине лба. Бакалавр вскочил, вскидывая пистолет, но пуля раздробила ему кисть. Пистолет упал на пол.
– Послушай. – обратился Бакалавр к Снарку: – послушай, у меня есть деньги. Все, что мы с Банкиром когда-то взяли у Синдиката. С процентами. Я могу выписать вексель. Прямо сейчас. Это большие деньги. Очень большие... – он попытался вытащить из кармана бумажник, заливая кровью все вокруг. Достав, наконец, чековую книжку он принялся было выписывать чек, но его правая рука...
– Кость раздроблена. Твоей подписи не поверят в банке. – сказал Снарк, поднимая ствол: – И потом – ты же видишь меня. Я не смогу его обналичить.
– Нет! Я могу по-другому.... У меня есть...
– Банг! – пистолет дернулся в руке Снарка и наступила тишина.
– Ни хрена себе. – прошептал Бобер, стоя посреди помещения охраны. На полу лежали два тела.
– Этот гребаный Снарк прошел сквозь нас как нож сквозь масло. Он просто вошел сюда и сделал три выстрела. Поверить не могу. А эти двое так ничего и не смогли сделать. – он пнул лежащего Бакалавра: – они, что, заснули тут?
– Он стоял здесь. – сказал Браконьер, становясь на колено и обследуя пол.
– Вот и гильзы. Двадцать второй калибр. Надо быть чертовски уверенным в себе сукиным сыном, чтоб использовать двадцать второй. – рука Браконьера коснулась пола в том месте, где стоял Снарк.
– Он стоял здесь и стрелял. Первым делом он хлопнул Барабанщика. Раз. Потом вскочил Бакалавр. Два. В руку. Потом Снарк подошел. И выстрелил в третий раз. Но почему он подошел? – Браконьер перевернул тело Бакалавра и поднял чековую книжку.
– Вот почему. Бакалавр пытался откупиться.
– Урод! – Бобер от души пнул тело Бакалавра.
– Успокойся. Ему уже ничто не повредит. Нам надо думать, как его поймать. А где Маркер?
– Что? – Бобер повернулся и выругался, обнаружив, что Маркера и в самом деле не было рядом. Он метнулся к пульту и включил громкую связь.
– Маркер! Твою мать, ты где, сукин сын?!
Бильярдный Маркер ходил вдоль стеллажей с киями, и на его лице бродила мечтательная улыбка. Он искал себе подходящий. Не для игры. Для дела. Наконец он остановился напротив одного и, немного подумав, развинтил его на две части, свинтил, хмыкнул. Подошел к столу и расставил шары. Три шара. Белый биток, красный под номером пять – это был он сам и черный с восьмеркой – это был Снарк. Маркер достал из кармана мел и натер себе место на кисти, между указательным и большим пальцами, потом натер кончик кия. Наконец кий лег на руку и легко заскользил по коже. Вперед. И назад. Слегка, чуть-чуть. Удар будет потом. Кий замер в миллиметре от белого битка, сейчас он ударит и Снарк залетит в лузу. Вдруг Маркер отпустил кий и стремительно развернулся, его руки, словно птицы, продолжая движение, вырвали пистолет из кобуры. Никто не смог бы подкрасться к нему сзади, этот трюк он делал тысячу раз, он знал это, он заманивал Снарка своей спиной, и теперь...
– Какого черта?! – выдохнул Маркер, так и не выстрелив. Палец замер на спусковом крючке, ведь Маркер, как и любой бывалый человек, знал одну непреложную истину – никогда не стреляй, если ты не опознал цель. Если ты палишь во все стороны, то попросту рискуешь подстрелить кого-то из своих. И выдать себя. Поэтому палец Маркера не нажал на курок.
– Банг! – тупой звук выстрела из пистолета двадцать второго калибра с глушителем: – Дзинь-дзинь-дзинь. – покатилась по полу гильза.
– Черт! – с ненавистью сказал Маркер, упав на колено, его рука пыталась поднять пистолет, ставший вдруг неожиданно тяжелым для него: – Это подлый трюк, черт возьми... – снова раздался выстрел из двадцать второго, и гильза запрыгала по полу, останавливаясь. У самого выхода Снарк повернулся к мертвому Маркеру и сказал в пространство:
– Это не трюк. Я с этим живу.
– Я думаю, что он мертв. – сказал Бобер. Браконьер только кивнул в ответ.
– Вопрос в том, что мы будем делать с его телом? – Бобер потер подбородок: – я никогда не был особым поклонником всех этих погребальных церемоний и поэтому не вижу в этом смысла. – он наклонился над телом Маркера и добавил: – чистое попадание, точно в лоб. А первая пуля в руку. Как обычно.
– Оставь ты его в покое. – поморщился Браконьер, видя, как Бобер деловито обхлопывает карманы Маркера.
– Ты знаешь, мне всегда его зажигалка нравилась, такая, с орлом... и я подумал, раз ему уже все равно не понадобится... – Бобер наклонился, чтобы перевернуть тело и в этот момент Браконьер услышал щелчок. Откуда-то из-под тела вылетела небольшая латунная скоба. Чека от гранаты.
– Господи ты боже мой... – успел прошептать Браконьер, прежде чем взрыв разбросал их в разные стороны.
Когда Браконьер наконец очнулся, то сперва не понял где он. Его оглушило и звуки пропали, слились в один безудержный не то свист, не то вой. Он пошевелил руками, потом ногами, стиснул зубы от пронзившей тело боли в спине, попытался встать. Упал. Встал снова, держась за стену. Ноги скользили, пару раз он едва не споткнулся на каких-то мокрых кусках. Он знал, что это то, что осталось от Маркера и Бобра. Браконьер стиснул зубы и поднял обрез. Он остался один. Браконьер засмеялся и пошел вперед. Ему нужно было убить Снарка, и он это сделает. Кто такие Барабанщик, Бакалавр и Бобер? Дилетанты. Он, Браконьер сделает свое дело. Нужно только помещение с одним выходом. Отдел игрушек. Войдя в отдел Браконьер едва не пристрелил первого же попавшегося плюшевого медведя – нервы были уже на взводе. Он устроился в мягком кресле, уронив руки на колени и сев сразу за зеркальной колонной напротив входа. Снарк не увидит его. А он увидит Снарка. Тянулись минуты.
– Где же ты, паскуда... – говорил сам с собою Браконьер, говорил тихо, чтобы Снарк его не услышал: – где же ты. – и его пальцы скользили по мокрому от крови цевью обреза.
– Кто бы ты ни был, приходи сюда и я вышибу из тебя мозги, грязный ублюдок. – говорил он, а его ботинки наполнялись кровью. Кровь сбегала вниз, и руки его тяжелели. Как и веки. Браконьер пытался открыть глаза, но веки стали неожиданно тяжелыми, и он потерял сознание. Когда он очнулся, за окнами было уже светло.