Когда сталкерша достала пригоршню украшений, Лина ахнула. Никогда такого не видела: ожерелья и браслеты, сверкающие камни, золотые цепочки. Но вся эта красота мало кого заинтересовала. Одна девушка предложила пару картофелин, но мужчина получил эти изделия за ношеные сандалии. «Если моей жене не понравится, надену на быка», — сказал он. Наконец сталкерша достала пачки писчей бумаги, коробочки с булавками, какие–то ложки и вилки. Доктор подошла к грузовику, чтобы купить набор маленьких стеклянных бутылочек.
— Доктор Эстер! — воскликнула Мэкки. — Рада вас видеть!
— И я тебя тоже. Давно ты у нас не появлялась.
— Я надеялась, что вы придете, — сказала сталкерша. — Недавно я встретила вашего племянника Каспара.
— Каспара! — Торрен так пронзительно закричал, что несколько человек недоуменно посмотрели на него. — Где же он?
— В яблоневой стране, — ответила Мэкки. — Я сказала, что направляюсь в ваши края, вот он и попросил передать вам, что скоро возвращается домой.
— Это хорошо. — В отличие от Торрена у доктора эта новость особой радости не вызвала. — Уж и не помню, сколько мы его не видели.
— Один год, десять месяцев и девятнадцать дней, — без запинки ответил ей Торрен. — Когда он здесь будет? Он говорил?
— Наверное, скоро, — ответила сталкерша, укладывая бутылочки в холщовый мешочек. — Полагаю, недели через две.
Когда сталкерша закончила торговлю, Лина пошла домой по дороге вдоль реки вместе с доктором и миссис Мердо, которая несла спящую Поппи. Торрен бежал впереди, высоко вскидывая худые ноги. Он то забирался на низкие стены, то подпрыгивал и хватался за ветви деревьев, раскачиваясь на них.
Когда показался дом доктора, Торрен вдруг повернул назад.
— Вы должны освободить нашу комнату! — заявил он Лине и миссис Мердо. — Моему брату потребуется отдельная комната, и он захочет, чтобы я был с ним. Вы должны перебраться в другое место.
— Отлично, — ответила Лина. — Переберемся. Как только Поппи поправится, уйдем в гостиницу «Пионер».
Торрен широко улыбнулся.
— Хорошо, хорошо, хорошо! — прокричал он. — Когда уйдете?
— Не сегодня, — отрезала Лина. — И не сию минуту.
— Но скоро! — воскликнул Торрен и побежал к калитке, пересекая двор.
Доктор попросила не обижаться на Торрена: он грубил, потому что переволновался. Но Лина полагала, что доктор Эстер относится к Торрену слишком снисходительно, ведь грубил он постоянно. Но у доктора все время занимала работа, так что мальчика она почти не замечала. «Может, он и не был бы таким ужасным, — подумала Лина, — если бы тетя уделяла ему хоть немного внимания».
Но он был ужасный, и Лина радовалась, что вскоре ей не придется жить с ним в одном доме. «Две недели, — думала она. — Потом мы встретимся с Каспаром Великим, и, если Поппи к тому времени окончательно поправится, Торрен сможет вернуться на чердак, а мы переедем к Дуну и будем жить вместе со всеми».
Время от времени Лина видела людей на колесах, проезжающих по дороге мимо дома доктора. В Эмбере колеса ставили только на тяжелые деревянные тележки, единственное транспортное средство подземного города. Но здесь люди ездили на каких–то изящных металлических конструкциях с двумя большими колесами спереди и сзади, при этом их ноги пребывали в непрерывном движении. Выглядело все это так красиво, что Лине захотелось научиться на них ездить.
— Что это? — спросила она у доктора.
— Разумеется, велосипеды, — ответила та. — Ты их никогда не видела?
— Нет, — ответила Лина, с завистью глядя вслед очередному велосипедисту.
«Будь у меня велосипед, — подумала она, — я могла бы ехать быстрее, чем бежать. Ехать быстро и долго». Она оглядела уходящие вдаль пологие холмы. Она бы могла ехать, пока не закончится дорога.
— Мне так хочется поездить на велосипеде, — вырвалось у нее.
— Если хочется, можешь поездить. Велосипед стоит за сараем с садовым инструментом. Думаю, он еще на ходу.
— Где он? — Лина чуть не выронила корзинку с яйцами, которые только что собрала. — Можно мне попробовать прямо сейчас?
— Думаю, да, — ответила доктор. — Но, может, сначала польешь петрушку? И вышелушишь этот горох… И, может, помоешь шпинат…
Лина сделала все в мгновение ока, а потом помчалась к сараю. Велосипед стоял у стены. Старый, но прекрасный, изготовленный из проволок, трубок и стержней, которые серебрились или краснели под слоем пыли. Вьюны оплели спицы колес, сиденье покрывала паутина, но Лина взялась за руль и покатила велосипед на дорогу. Там очистила его от паутины, травинок, вьюнов, перекинула через него ногу и села на сиденье.
И что теперь?
Она пыталась понять, как катаются на велосипеде. Нажимала на педаль, катилась вперед, наклонялась в сторону, и ей приходилось упираться в землю ногами, чтобы не упасть. Опять катилась вперед, не зная, как поворачивать. Падала. Вновь ставила велосипед на колеса, предпринимала очередную попытку. Снова падала. Через час с небольшим сдалась и вернулась в дом.
Позже, когда она еще раз вышла с велосипедом на дорогу, что–то изменилось. Как будто ноги и тело поняли, что от них требуется. Она нажимала на педаль, катилась вперед, снова нажимала, катилась дальше, каким–то чудом принимая нужное положение и не заваливаясь в сторону. Она парила, а ноги крутили и крутили педали. Губы Лины сами по себе разошлись в широкой улыбке. Она держала равновесие, ноги работали, ветер обдувал лицо… Так она проехала очень много, наверное пять метров, потом внезапно занервничала, скинула ноги с педалей и начала тормозить по земле. И вдруг замерла, крепко уцепившись за руль и открыв от изумления рот.
К концу дня у нее уже все получалось. Она ездила взад–вперед по дороге, могла останавливаться, где и когда хотела. Могла огибать углы, не тормозя ногой по земле.
— Я еду к Дуну, — предупредила она миссис Мердо.
Е й давно уже не терпелось повидаться с ним, поговорить с человеком, которого она хорошо знала. Миссис Мердо при всех ее достоинствах была взрослой. А Лине хотелось побыть с другом. Она села на велосипед и поехала по дороге вдоль реки, на площадь. Там она у кого–то спросила, где находится гостиница, и помчалась дальше, через деревню к «Пионеру».
Добравшись туда, Лина увидела огромное старое здание. Ей показалось, что лучшего места для жилья просто не найти. И ее охватило желание переселиться сюда, вернуться к друзьям и соседям.
Близился вечер. Эмбериты, освещенные лучами заходящего солнца, сидели на широких ступенях, ужинали, разговаривали. Некоторые спустились к реке, прохаживались в воде, умывались. У дальнего крыла гостиницы собрались несколько парней. Один сидел на упавшем дереве и что–то говорил. Остальные слушали его, стоя полукругом. Лина подумала, что может найти там Дуна.
Друзья и соседи окликали ее, она махала им рукой, радуясь тому, что находится среди знакомых людей.
Подойдя ближе, она увидела Дуна. Он и еще двое юношей слушали высокого темноволосого парня. Как же его звали? Тигг? Тим? Она помнила, что в Эмбере он возил тележку. Когда она подходила, они звонко смеялись.
Лина встала позади Дуна и похлопала его по плечу. Он обернулся. Она улыбнулась ему:
— Посмотри, Дун! У меня велосипед! Он никак не ожидал увидеть ее.
— Ой! Лина!
— Пойдем поговорим, — предложила она.
— Хорошо, — ответил Дун, посмотрев на черноволосого, но не сдвинулся с места.
— Пошли! — Лина дернула его за рукав куртки.
Они спустились к реке. Лина прислонила велосипед к дереву, и они сели на траву лицом друг к другу.
— Какое огромное здание! — Она указала на гостиницу и затараторила: — Как там внутри? Ты мне покажешь? Поппи немного лучше, так что через пару недель мы, наверное, переедем сюда. Будем жить с тобой. Со всеми.
— Это хорошо, — сказал Дун.
— В доме доктора уж очень одиноко, — сказала Лина. — Там живет мальчик, который нас не любит, доктор так занята, что ей даже некогда о нем думать. В доме жуткий беспорядок, и мне поручают миллион дел. — Она вздохнула. — Сегодня мы видели сталкершу, Дун.