— Не льсти. Говори, что спросить хочешь.
— Почему всё так быстро? — выпалила Наташа. — Почему в одночасье хозяин Радима вдруг так облагодетельствовал его?
— Радим сказал же? — вроде как даже удивился шеф. — Ну ладно. Есть две причины. Одна на поверхности, другая сложней. Первая: хозяин узнал о самодеятельности Севки и Сашка. Он, в отличие от этой мелочи, крупная акула. Сразу сообразил, чем грозит, если двоих оболтусов загребут в полицию. Радим — будет потерян в первую очередь. А значит, хозяин будет лишён дармовой прибыли, для получения которой у него существует целая система. Эти двое, которые работают грубо, могут легко сорвать систему вымогания, засветившись. Поэтому мужиков избили, а Радима быстренько прибрали к рукам. Хороший способ привязать его — женив на собственной дочери. Облагодетельствовал, в общем. Беспроигрышный вариант — заполучить раз и навсегда Радима с потрохами.
— А вторая причина?
— Эту я пока стопроцентно не обдумал. Выглядит… э… мягко говоря, фантастически. Но… Ладно, потом. Когда сам буду уверен. Наташа, завтра я посылаю группу на кладбище, но уже сейчас мне надо знать точно: это были именно свежие могилы? Не старые захоронения? И точно ли их было четыре? Ты уверена?
— Да. Уверена. Видневшаяся часть крышки немного треснула. На месте разлома дерево даже не потемнело ещё.
— Та-ак… А поскольку костёр, как ты говоришь, был расположен в центре, эти могилы являют собой крест, — задумчиво проговорил Алексеич. — Угу… Так. Ну ладно, Наташа, пора…
— Подождите-подождите! — заторопилась девушка, сообразив, что шеф собирается откланяться. — Я хотела о Радиме… Как? Как начать его обучение? С чего? Честно говоря, не представляю. Понимаю, что каждое утро к вам, в залы. Научу медитации. А дальше?
— Успокойся. Доверься интуитивному чутью самого Радима.
— Как это?
— Ты говорила — он выбрал заинтересовавшие его книги из твоей домашней библиотеки. На первый взгляд, он выбрал то, что ему просто любопытно. Но у человека с закрытой памятью, тем более у такого, как Радим, простого любопытства быть не может. Подсознательный уровень Радима сейчас работает не на праздный интерес. Он работает на необходимость. Поэтому завтра, как проснётся, за несколько минут до выхода ко мне разложи перед ним те самые отобранные книги и дай выбрать одну.
— Одну? — удивилась Наташа.
— Она будет главной. Он возьмёт самую нужную ему сейчас книгу. Проработайте её в саду, не в помещении. Полностью. От первой страницы до последней.
— Он выберет ту, где про боевой ментал, — скептически сказала девушка. — Мне кажется, он слишком по-мальчишески относится к экстрасенсорике и вообще к эзотерике. И, как все мальчишки, берёт самое привлекательное. Боевой я не потяну.
— Не зарекайся, — улыбнулся шеф. — Ещё посмотрим, что он выберет. Ещё вопросы?
— Почему хозяин… — на этом слове Наташа скривилась. — Почему он заставил Радима одеться в чёрное? Почему все его украшения с символикой дьявола?
— Этот, как ты говоришь, хозяин всего лишь морочит парню голову. Радиму двадцать три. Жизни он нормальной не знает. Сейчас собьют все ориентиры и будут делать с ним, что захотят. Но думаю, мы успеем вовремя его вытащить.
— То есть это точно не сатанисты?
— Точно, Наташенька. У тебя всё?
— Нет, — решительно сказала девушка. — Но не пугайтесь. Остальное спрошу завтра. Спокойной ночи!
— Спокойной.
Не переключая телефон с «тишины», Наташа оставила его на кухне и отправилась в комнату. Торшер, предусмотрительно оставленный работающим, мягко освещал комнату. Девушка медленно опустилась на диван, рядом с Радимом. Вгляделась. Его вымытые волосы высохли и слегка распушились. Длинное худое лицо напомнило, что заснул он голодным… Наташа сложила руки на коленях, задумалась, глядя на парня.
Его напугали сегодня до паники. Она вспомнила, как в гараже он обнял её, жалуясь, как много всего произошло за один только день его жизни. А потом мысленно хмыкнула: она вышла проводить Игоря — и, вернувшись, обнаружила измученного рвотой, но ревнивого мужчину, мокрого от воды, которой пытался смыть неприятный запах. Но ревнивого. «А что будет завтра? Завтра, когда его познакомят с „невестой“? Богатая, наверняка красавица… Стоит ли понимать его отношение ко мне как влюблённость?.. Тороплюсь. Скорее — это привязанность. Из суеверия, что прошёл сотни километров до моего города, чтобы встретить меня. А я? — Она засмотрелась на его скулы, на его хмурый даже во сне рот. — А я пока не представляю, что он может уйти и жить где-то без моего присмотра. Это… эгоизм? Типа — он мой ученик, и я за него в ответе? Хотя какой уж тут ученик, если я с ним почти и не занималась?.. Глупые рассуждения. Мы и знакомы-то… Пусть даже с его уверенностью, что я его цель долгих путешествий. Пора спать. Утро вечера мудреней. Вот и понадеемся на эту мудрость…»
Наташа мягко встала и подошла к своей кровати, приготовленной ко сну заблаговременно.
Странное чувство овладело ею, когда она тихонько скользнула под одеяло и оттуда дотянулась до кнопки торшера. Ночь, темно — и напротив неё мужчина. В одной комнате.
Волчица, лежавшая на полу, между диваном и кроватью, подняла морду. «Я настороже», — напомнила она.
Наташа дремотно кивнула ей и уснула.
… Каша сочно скворчала и охала в кастрюльке, когда Радим встал на пороге кухни и втянул носом запахи с плиты.
— Доброго утра! — приветствовала его Наташа. — Давай умываться побыстрей — и завтракать.
Он, на несколько секунд застыв взглядом на накрытом столе, радостно улыбнулся во весь рот и мгновенно пропал в ванной комнате. Наташа фыркнула ему вслед: «Выглядел брутально — в этом своём чёрном прикиде! Пока на стол не посмотрел!» и засмеялась. Не-ет, такое ей нравится. Хотя за столом и придётся поговорить серьёзно.
Радим сел за стол и вздохнул от счастья. Которое тут же ему и обломали.
— Овсянка, сэр! — провозгласила Наташа, ставя перед ним тарелку с кашей.
— И всё? — разочарованно спросил парень, чуть не обиженно глядя в тарелку.
Едва удерживаясь от смеха и жалости, Наташа смилостивилась.
— Нет, не всё. Потом будет диетическая сарделька, салат из тёртой моркови и десерт из творога. И сок. Яблочный, немного разбавленный. У тебя желудок слабый. Придётся постепенно готовить его к приёму нормальной пищи.
Ничего. Кашу подмёл так, что за ушами трещало. Девушка только приступила к своей порции, а его тарелка уже опустела. Предвидя такой вариант развития событий, она заранее приготовилась и сейчас, ни слова не говоря, повернулась к кухонному подоконнику, чтобы снять с него небольшой поднос с остальными блюдами. Убрала его тарелку и поставила поднос перед ним.
— Поговорим? — предложила она, втайне собираясь заставить его не торопиться с завтраком. — Что ты сегодня делаешь?
— Не знаю, — последовал ответ.
Прикинув всё, что с ним вчера произошло, Наташа вынуждена была признать, что он прав. Растеряться в таком положении может любой. Правда, по Радиму не видно, что он растерян. Он просто констатировал факт. А может, и не думал ещё.
— Поскольку ты теперь со мной (он вдруг медленно улыбнулся, не глядя на неё, и она поперхнулась, когда сообразила, что сказала)… Ну, — и упрямо закончила: — Поскольку ты со мной работаешь и учишься, то начнём вот с чего. Звонил Алексеич. Предложил твой побег из гаража объяснить хозяину потерей памяти.
Вот теперь его глаза округлились. Она поняла: опять?!
— А-а… не слишком примитивно?
— Нет, — твёрдо сказала Наташа. — Обоснования: ты был пьян, ничего не помнишь. Обоснования со стороны хозяина, о которых он, естественно, промолчит, — ты владеешь силой, которая тебе и помогла выйти из-под замка. Он сам додумается до этого, когда ты скажешь, что был пьян и не помнишь, как выходил.
— Хорошо, — согласился Радим. И криво ухмыльнулся. — А как быть с квартирой? Он ведь меня сегодня туда поведёт.
— Когда?
— После ресторана.
— Не тяни. Что ты информацию кусочками бросаешь? — раздражённо сказала Наташа. — Мне нужна полная картина, чтобы сообразить, как с тобой сегодня заниматься.
Он насторожился.